Академия Дальстад. Королева боевого факультета

— Принимать меры надо было раньше! — воскликнула я, борясь с разгорающимся огнём внутри меня. Нечеловеческим усилием воли я уменьшала его до искры, вспоминая вчерашний урок с моим новым деканом. — За все те несколько месяцев, что я нахожусь в Академии Дальстад, меня пытались похитить как случайного свидетеля, убить меня с помощью ядовитой арахниды, затем обвинить в убийстве своей соседки и продержать сутки в полицейском управлении! И всё почему? Потому, что я держала язык за зубами, как вы мне и велели! Господин Альсар единственный, кто был рядом, кто поддерживал меня и вытаскивал из любой передряги! Если б не он, то меня бы убили ещё в первую неделю!

— На что ты намекаешь, Корра? — Алистер был вне себя от гнева, и от того, чтобы вышвырнуть меня из академии, его останавливало присутствие Адриана и двух деканов.

— Господин де Форнам, всё, что говорит Эрика, это правда? — голосом, не предвещающим ничего хорошего, произнёс Вихрь.

Про Тома, казалось, уже забыли, хотя адепт по-прежнему стоял в центре кабинета с загадочной улыбкой на губах и жадно слушал каждое наше слово. Но мне было уже не до адепта, вся моя ярость сменила направление в сторону ректора де Форнама.

— Вы сами велели мне держаться ближе к моему декану, чтобы до меня не добрался Тёмный. Не академия, а господин… Да к дьяволу ваши формальности! Аллен защищал меня! Если бы не он и не господин де Ареон, я бы сейчас не стояла живая и невредимая перед вами! И ты, отец, ещё вчера ты склонился перед Алленом в знак высшей благодарности, а что изменилось сегодня? Или твоя благодарность — это всего лишь слова, которые ничего не стоят?

— Эрика! — не выдержал мой отец, но я, распаляясь с каждой секундой, продолжала:

— Вам, Алистер, не важны жизни своих адептов. Вы заботитесь лишь о том, чтобы прикрыть свою задницу и сохранить лицо академии, которая насквозь прогнила с таким лицемерным руководителем! И если бы вы увидели меня, охваченную огнём в тот вечер на боевом поле, то распорядились бы лишь о том, чтобы информация о гибели иностранной студентки не попала бы в утренние газеты! Вы слишком долго занимали ректорское кресло, господин де Форнам, и напрочь забыли что такое человечность. А может, никогда и не знали!

Я замолчала, переводя дыхание, и подняла глаза к потолку, сдерживая подступившие к глазам слёзы. Судя по всему, только что я собственноручно подписала приговор своему дальнейшему обучению в Дальстаде, но вопрос получения диплома уже не стоял так остро.

Ласковый ветерок коснулся моего лица: нежно прошёлся по щеке и игриво коснулся кончика носа, затем погладил по волосам. Вслед за этим я услышала спокойный, уверенный голос Аллена, обращавшийся ко всем присутствующим в кабинете:

— Господин Корра, я безмерно уважаю вас ещё с тех времён, когда вы были моим куратором, а я был простым адептом, прибывшим в Хатрэй по обмену. Я понимаю ваш гнев: у меня самого есть три красавицы-сестры. Когда каждая из них приводила в дом молодого человека, я еле сдерживался, чтобы не вышвырнуть их пинком под зад прямо с порога. Возможно, я кажусь вам не самой подходящей кандидатурой на роль спутника вашей дочери, но уверяю вас в серьёзности своих намерений относительно Эрики.

— Дело в вашей репутации, господин Альсар, — возразил мой отец, но уже без прежней агрессии. — Ваши заслуги впечатляют, но слухи о ваших многочисленных беспорядочных связях и пренебрежительном отношении в адрес женщин давно ползут по Дальстаду. Я не хочу, чтобы моя дочь стала очередным именем в этом длинном списке.

— Я не буду отрицать этого факта и я умею признавать свои ошибки, господин Корра, — мягко возразил Аллен. — Однако появление Эрики перевернуло всю мою жизнь с ног на голову, и я отказался от прежнего образа жизни. Заверяю вас, что с моей стороны не было никакого принуждения вашей дочери к неуставным отношениям — наша симпатия, наши чувства взаимны. И я не буду отрицать, что адепт Том мог видеть наш поцелуй в ресторане на крыше “Дороги в небеса”, но в то же время напоминаю, что устав гласит о недопустимости отношений между преподавателями и учащимися в стенах академии. То, что было за её пределами — наше личное дело. С Эрикой у нас заключён уговор: в первую очередь учёба и получение двойного диплома. Никаких поблажек, никаких нарушений правил и никаких личных эмоций, мешающих учебному процессу.

Глядя на то, как держит себя в руках Аллен, мне стало стыдно за своё импульсивное поведение. Вот что значит сильный, уверенный в себе мужчина, знающий себе цену! С презрением взглянув на недовольного Тома, который явно ожидал другого развития событий, я подошла к отцу и взяла его за руку.

— Папа, прости меня за то, что всё так получилось, — я посмотрела на сердитого Вихря, в глазах которого уже не было той ненависти, что я увидела после того, как он ударил Аллена. — Я хотела всё рассказать тебе после выпускного и официально представить тебе его как своего…