Академия Даниэля Сакса

Попрощавшись с матерью, Даниэль взял меня за руку, но я резко выдернула пальцы.

— Не смей меня касаться! Просто… не смей, Даниэль!

Мужчина примирительно поднял ладони и понятливо кивнул. До неболета мы неслись со скоростью урагана. Причем вела я, а магистр вовремя корректировал направление движения. Гости сами уходили с дороги. Взбешенная Селеста — зрелище не для слабонервных. Я краем глаза увидела себя в зеркало и сама перепугалась. Но внешность менять не было ни времени, ни настроя. Все, чего мне сейчас хотелось — это надеть теплую пижаму, забраться под одеяло и смотреть мелодрамы, кушая мороженное или хотя бы сладкий попкорн. Сладкое поднимает настроение, но, конечно, не настолько, чтобы взять и простить Саксу и Селесте такую подставу. Понятное дело, остыну, успокоюсь, но не сейчас! Задница до сих пор огнем горит от ударов, а душа — от ехидных замечаний мамзель Сакс и ухмылок зрителей. Чем-то это напоминает корриду, и играть роль быка, которого бьют и обязательно должны прикончить к концу выступления, совсем не здорово!

В неболете я грозно молчала. О, да! Молчать тоже можно грозно! Фаргус даже носа из сумочки не высовывал, а Сакс старался лишний раз в мою сторону и не глядеть. О Селесте, наверняка исполнительно ждущей нас в туалете, я вспомнила только на подлете к академии. И то сразу забыла — меня отвлек сказочный ало-фиолетовый свет над заведением, который рассекал угольный бархат ночи множеством ярких точек. Я даже смягчилась, завороженная зрелищем. Казалось вокруг крон деревьев-великанов летают сотни маленьких светлячков, которые и освещают путь поздним путникам.

— Это илосы, — необычайно мягко, даже осторожно проговорил Даниэль. — Ночные стражники академии. Желтый свет — тревога, белый — повышенная готовность, ало-фиолетовый — все спокойно.

Вместо ответа скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась. Но нет-нет и все равно поворачивалась к завораживающей картине. На земле ничего подобного не увидеть. Это как непрекращающийся салют, рассыпающийся разноцветными яркими искрами. Только без оглушающих взрывов, без вони и кучи мусора, когда закончится.

Даниэль выбрал верную тактику. Он молчал, верно полагая, что если не тронуть бомбу, то она не взорвется. А я прямо ощущала как внутри меня протекают ядерные реакции. Одно дело подменить наглую врушку на детекторе лжи, другое дело — рисковать жизнью ради незнакомого человека. И ладно бы ради Сакса, но ведь не ради же Селесты! Я что, мать Тереза? И вообще, ради Сакса тоже бы не стала, кто он мне, чтобы идти на такие жертвы?

И пусть все обошлось, но как после такой подставы теперь верить Даниэлю? Да и честно говоря, крапивой по филею тоже мало приятного! Саднит и кожа, и чувство собственного достоинства! Если в ближайшее время Селеста отважится показаться мне на глаза, то…

— Даниэль, Вы… Вы что, улетели???? — неожиданно завопила маленькая копия фурии в руках магистра.

Если бы не явилась собственной персоной, я бы списала на слуховые галлюцинации. А так у меня дернулся глаз, и кулак сжался в камень, готовый в любой момент полететь в бесплотную копию крашеной стервы!

— Так вышло, — отчеканил магистр.

— Что значит «так вышло», Даниэль? О чем ты? Издеваешься что ли? Как может «выйти», что вы улетели без меня?! Я уже три часа в туалете, ты хоть представляешь, в каком я состоянии? И сюда недавно наведывалась миссар Ихарио, которой кучу раз говорили не есть устрицы! У нее снова несварение, Даниэль! Я готова убивать, я… я… — Селеста захлебывалась невысказанным гневом. Ненадолго же хватило картинной выдержки мисси Ортео.

Увы, но бесчувственный Сакс не проникся проблемой своей будущей жены.

— Так вышло, — повторил он. — И есть еще кое-что.

— Еще? — прошипела она. — Куда уж больше?

— Об одном я расскажу при личной встрече, — короткий взгляд коснулся рисунков на моих запястьях, — а второе тебе следует знать прямо сейчас. Твой триумфальный уход из замка матери видели все. А, если кто-то не видел, то наверняка знает по рассказам других.

Селеста вдруг замолчала и метнула в меня разъяренным взглядом. Вот уж не ей выкаблучиваться! Большее, чем она рисковала, сидя в сортире — это чувство прекрасного, если таковое у нее вообще имеется.

— Так и знала, что она не пройдет испытание! Твоя мать догадалась о подмене?

— Нет, не догадалась. И Шелли прошла испытание. Даже больше. Я постараюсь послать кого-нибудь на помощь, но если не выйдет, отсидись пару часов и выберись через окно.

От такой заботы даже я поперхнулась. Понимаю, что между этими двумя любовью и не пахнет, но не до такой же степени!

— Сакс, ты рехнулся?!

Странное дело, но я присоединяюсь к вопросу.

Вместо ответа Даниэль погасил свою ненаглядную и отряхнул руки. Усмехнулась, представив, как она бесится, сидя в туалете, да еще и в платье не по размеру! По-женски мне ее, конечно, жаль, но если по-человечески, то поделом. Представила картину и не смогла сдержать смешок. Следом другой и третий. Вскоре я уже смеялась в голос.

— Буря миновала? — осторожно спросил Даниэль, когда мне удалось успокоиться.