Академия Даниэля Сакса

— Я разберусь, — холодно заявила железная леди и поднялась. — Версель, все как договаривались.

— Есть, мой генерал, — расслабленно подмигнул мужчина.

Его спокойствие злило. У нас тут мир на грани Апокалипсиса, а ему весело!

— Почему ты так спокоен? У нее наверняка есть божественные камни, иначе зачем ей палка?

— Не паникуй, красотка. Если за дело взялись Саксы — врагам стоит позаботиться только об одном: месте для своих похорон. Если, конечно, останется что хоронить. Идем. Самое интересное мы уже увидели.

Мужчина поднялся и протянул мне руку. До чего же это омерзительное чувство — бессилие! Я увешена божественными камнями, но абсолютно ничего не могу сделать!

Без Фаргуса не могу — промелькнула мысль. Но его предательство нельзя взять и простить. Я ведь правда ему верила. Всей душой, всем сердцем. А больней всего нас ранят те, кого мы любим.

На Земле мне всегда хотелось попасть на бал. Конечно, богатые мужчины многое могут дать, и я посещала светские приемы даже в Кремле, но так, чтобы на высоких подсвечниках трепетали восковые свечи с негаснущим пламенем, а бархат на красных шторах затянут золотыми лентами с тяжелыми кисточками, все увито цветами и сверкает — не было. Вдобавок — дамы в безупречных нарядах и мужчины во фраках с шейными платками. На сцене оркестр, плачут скрипки, по паркету скользят танцоры, всюду смех, трепетание вееров и игривые взгляды.

Стоп. А у меня почему веера нет?

Замерла, когда мы проходили мимо зеркала во весь рост. Мой наряд как раз менял время суток, и пламенный закат медленно превращался в ночь, рассыпая по подолу жемчужные искры звезд.

— Ты прекрасна, — Версель мягко коснулся губами моей руки.

Я смотрела на него через зеркало: богатый, красивый, галантный — идеальный ухажер для Милы с Земли.

— Я кошку не покормила!

— Это такой тактичный уход от ответа?

— Что? А, ты об этом. Тактичность и я? Пф. Ты не в моем вкусе, а вот дома кошка некормленая, к тому же с приплодом! Одна она, голодная, понимаешь?

— Что значит — не в твоем вкусе? Я богат, красив, умен…

— А еще самодоволен и глух. Пойду проверю.

Но Версель взял меня за запястье и потянул на себя.

— Не думаю. Пока король не уйдет — покидать прием запрещено. К тому же, мне поручено охранять твою симпатичную попку от приключений, так что прошу, не усложняй нам обоим жизнь…

— Боюсь, это ты осложнишь себе жизнь, если не отпустишь мою руку!

Мужчина отпустил меня и, в знак извинения, протянул ладонь.

Танцевать? Раз нельзя уйти, то почему бы и да? С виду ничего сложного, кружишься себе в танце и получаешь удовольствие. В конце концов, заслужила я хотя бы толику волшебства?

В том, что Версель отличный партнер, я убедилась еще на приеме у миссар Сакс. В его руках я чувствовала себя легко и уверенно. Мы скользили по паркету, рассекая пространство плавными движениями, сплетенными с музыкой и задорным смехом гостей. Король тем временем благополучно поднялся и втихомолку удалился вместе со свитой. Раз свет рядом с импровизированным троном погасили, значит, возвращаться не планирует.

— Ну, коли его величество того, то и нам можно, — вежливо улыбнулась, когда музыка закончилась и направилась к выходу.

Версель снова взял меня за руку и потянул на себя, но в этот раз терпеть я не намеревалась: замахнулась чтобы дать пощечину — ну реально достал уже за руку хватать; но мою ладонь играючи перехватили, а меня прижали к груди.

— Где ты был?! — спросила не то радостно, не то возмущенно.

Сердце выплясывало кадриль и бухнулось в пятки, в животе плясали черти на углях, где-то там и бабочками порхали, а я все смотрела на Даниэля и не могла поверить, что он здесь.

— Скучала? — с улыбкой спросил магистр, опуская мою руку — ту, которой его поколотить собиралась, себе на плечо. — Соври, потешь мое самолюбие…

Но мне не хотелось врать. Не сейчас. Играла красивая музыка, мы стояли в объятиях друг друга, и наши сердца бились в такт. И неважно, что было до: обиды, недомолвки, подозрения, хотя…

— Сейчас ты снова собираешься все испортить? — Сакс мгновенно заметил перемену моих мыслей. Телепат что ли?

— Ты и матримониальные планы твоей матери! Женитьба, полтора ребенка, донорство органов…

Он накрыл мои губы указательным пальцем, но я не собиралась останавливаться, промычала сквозь палец:

— Неуфели фы фумаеф, фто я…

— Скажешь еще хоть слово, и я заставлю тебя замолчать другим способом.

Тем самым? Действенным, лишающим разума, забирающим дыхание, пускающим фейерверки без всякой магии или сильнодействующих веществ? Хочу, конечно! Но, не здесь, не сейчас, разумеется.

— Моя мама любит сгущать краски и действовать… чрезмерно.

Я хмыкнула и палец магистра скользнул по моим губам. Медленно прошелся по верхней, коснулся нижней, мягко надавил на нее. У меня перехватило дыхание, а внизу живота все стянуло тугим узлом. Черти благополучно сбежали, оставив в покое угли, пылающие сейчас полноценным пожаром.

— Я не сделаю ничего против твоей воли, Мила. Больше не сделаю, — добавил он.

И это, кажется, было извинение.

— Прощу, — произнесла, когда мои губы освободили от чувственной пытки. — Если поможешь мне покормить кошку.