Академия Горгулий. Тайна ректора

Колт не стал объяснять причины своей уверенности, вынуждая Рамину поверить ему на слово, но сам действительно не сомневался. Мертвые земли – а, может быть, и сама Тьма, как ее здесь прозвали, – подсылали к нему наваждение уже десять лет, но им ни разу не удалось его обмануть. Потому что та Лёля, которую он видел по утрам, была здоровой и красивой – такой, какой Колт встретил ее много лет назад и какой все эти годы представлял, храня в воспоминаниях образ с фотографий.

Но в его памяти жил и другой. Лёля, какой он видел ее в последний раз и какой она уже не фотографировалась. Измученная болезнью, похудевшая и осунувшаяся, с цветной косынкой на голове. Колт не представлял ее себе такой, но помнил. И сейчас видел. Она появлялась вдалеке, когда он сомневался в направлении, ведь не так просто восстановить в памяти путь, который проделал лишь однажды и то во сне.

В конце концов они пришли к нужному кабинету и даже смогли без проблем его открыть, хотя Колт опасался обнаружить на двери какое-нибудь сложное заклятие. Но его то ли не успели наложить, то ли перед лицом полного разгрома не стали заморачиваться.

– Обалдеть, – выдохнула Рамина, когда они вошли и перед их взглядами предстали многочисленные шкафы и стеллажи с книгами, тетрадями в кожаных переплетах и папками с бумагами. – Здесь еще больший бардак, чем у тебя в кабинете! Нам никогда ничего не найти…

Колт бросил на нее укоризненный взгляд, но спорить не стал. Направляясь к ректорскому столу, на котором стопками лежало все то же самое – книги, тетради, разрозненные листы бумаг, предпочел обнадежить:

– То, что нам нужно, стоит искать поближе. Если Патрик нашел ключ к слому печати здесь, то и изучал здесь, чтобы не брать с собой в Ардем, где это могли найти. Прятать далеко тоже не стал бы: здесь прятать не от кого. А исследования по защите от заражения Тьмой, если оно существует, должно быть одним из последних, раз некроманты до разгрома не успели начать массово оборачиваться. Надо искать на столе.

И он принялся открывать и перелистывать тетради, предполагая, что книги, скорее всего, использовались как справочный материал.

Рамина согласилась с его доводами и тоже подключилась к поискам. Но просмотрев несколько отдельных листов, исписанных убористым и весьма корявым почерком, перешла к выдвигающимся ящикам.

Колт не сразу заметил, когда в ее руках оказалась тетрадь, над чтением которой она замерла. Понял, что Рамина что-то нашла, только когда та выпрямилась и рассеянно прошлась по кабинету, жадно скользя взглядом по страницам.

– Это то, что мы ищем? – догадался он, когда наконец заметил, что она уже давно изучает одни и те же записи.

Рамина не ответила. Она стояла к нему спиной, поэтому Колт не мог понять, что ей мешает.

– Рамина?

– Ты как-то сказал, что драконы уничтожили аристократию горгулий, когда те восстали против их действий…

Она произнесла это так, словно в чем-то сомневалась: то ли в том, что он такое говорил, то ли в том, что ей стоит касаться больной темы.

– Да, было дело, – сдержанно отозвался Колт, сверля взглядом ее спину.

Он как-то незаметно для самого себя занял кресло, стоящее за столом, чтобы не наклоняться над ним: мышцы спины все еще нещадно ломило после долгого полета накануне.

– А что именно их возмутило?

– Эм… Кажется, то, что драконы не передали власть дальше по кругу, когда пришло время.

– А откуда взялась эта наша печать, которая блокирует оборот, Рабан тебе говорил?

– Нет. – С каждым ее вопросом Колт настораживался все больше. – Только упомянул, что теперь знает, как ее сломать без посещения изнанки мира. Рамина, в чем дело?

– Все эти события – потеря оборота, истребление вашей аристократии, установление постоянной власти драконов – произошли три века назад…

– Примерно, – согласился Колт, – но истребление было до потери оборота, иначе драконам в противостоянии с горгульями пришлось бы несладко.

– А еще ходят разговоры о некой эпидемии, которая привела к потере оборота…

– Рамина! Что ты там нашла? Не томи уже!

Она обернулась, держа в руках раскрытую тетрадь, и подошла к столу. Вблизи в ее глазах Колт заметил поблескивающие слезы.

– Все это не разрозненные события, а звенья одной цепи, – пояснила Рамина, протягивая тетрадь ему. – Эпидемия действительно была: оборотни заражались уже известной нам Тьмой. Тогда она встречалась не только в мертвых землях, а повсюду. Лекарства от нее не было, и никто не связывал ее появление с магией смерти. Драконы смогли придумать только одно решение: печать, блокирующую оборот. А другие оборотни с ними согласились. В основном. Тумалонцев, русалок и дуалов трогать не стали. Дуалы перекидываются из человека в человека, русалки, как ты верно заметил, не превращаются в рыб, лишь отращивают хвост и жабры, а тумалонцы вообще не оборотни по своей природе, хотя некоторые и осваивают превращение в некрупных зверей и птиц.

Колт посмотрел на тетрадь, легшую на стол перед ним, попытался прочитать написанное, но взгляд почему-то не желал фокусироваться, выхватывал лишь отдельные слова. Впрочем, он и так уже все понял.