Академия мрака

– Они – самые искренние жополизы из всех. Их близость поддерживает в нас вкус к жизни, силу духа… – Освещенные канделябрами рыжие волосы миссис Бландерс казались охваченными пламенем, пепельное лицо отливало румянцем. – Как ты думаешь, зачем еще я стою рядом с тобой, Калеб? Не из-за того же, что ты миловидный парниша?

– Я думаю, вы сегодня слишком много выпили, Джулия.

– Слишком много? Да брось, я трезвее стеклышка. Вот. – Она протянула ему свой наполовину заполненный бокал, и Калеб залпом опорожнил его. Привкус джина показался отвратительным, но с этим можно было ужиться. – Видишь, ты и сам не прочь смочить перышки. Пойдем, я возьму нам еще.

– Не стоит. Сегодня я обойдусь без вашей компании.

– Это ты зря, – произнесла миссис Бландерс и положила руку Калебу на грудь. Ее пальцы вновь задвигались маленькими кругами, назад и вперед, словно это был какой-то детально проработанный магический пасс или ритуальный гипнотизирующий жест.

– Это вы зря, – парировал парень. – Лучше и дальше играйте в царапки с мэром. А я ухожу. Завтра я отчисляюсь из вашего университета.

Категоричность заявления застала его врасплох так же, как и миссис Бландерс. Пока мысль не обрела звучание в словах, Калеб даже не отдавал себе отчета в том, как сильно ненавидел это место. А теперь уж сказанного не воротишь, он понял, что всегда хотел уйти. И уйти теперь придется.

– Ты что! Послушай, не стоит. Это будет большой ошибкой с твоей стороны. Калеб!..

– Уйдите с дороги. – Он знал, что ведет себя неправильно, в полном соответствии с записочным пророчеством Джоди – «ты устроишь сцену», – но не мог позволить себе растратить впустую то немногое мужество, что удалось собрать благодаря миссис Бландерс.

Что-то двигалось на периферии поля зрения, поворачиваясь раз, другой, третий. Калеб поискал глазами Джоди, Вилли, Розу и Лягуху Фреда, но никого из них не нашел ни в гостиной, ни в столовой, ни по углам. Говард Мурхед поздоровался и по-отечески обнял Калеба, и тот почувствовал себя так, словно потерял еще одного друга. Игги Гейтс подошел, когда Калеб проходил мимо бара.

– Еще по одной?

– Простите?..

– Ну, не стесняйся, парень, чего хочешь? Виски? Джина? Со льдом, без?

Калеб не подозревал, что в преподавательском составе так много латентных алкоголиков. Ему, чего греха таить, не хотелось отказываться от предложения. Он с трудом сглотнул. «Университет напоит всех!» – пришла на ум зловещая пародия на девиз.

– Нет, спасибо.

Игги пожал плечами и стал наигрывать грубые мелодии, стуча по бутылкам и ведерку со льдом. Он выиграл скоропалительную дуэль с низкорослым священником, положившим глаз на ту же бутылку, что и профессор социологии. Вернувшись, выругался вполголоса и бросил:

– Вот же пронырливый сукин сын, обобрать меня вздумал! Разве эти мудаки-иезуиты пьют что-то крепче кагора? – Гейтс поморщился. – Читает курс теологии для вечерников, всегда пытается выставить меня дураком перед студентами на своих гнилых проповедях.

Священник и впрямь продолжал бросать на профессора злобные взгляды.

Игги повернулся и погрозил тому кулаком, и Калеб, улучив момент, попытался ретироваться в свободный угол комнаты. Но Гейтс оказался проворнее – остановил студента, выставив руку на уровне шеи, будто шлагбаум.

– Не торопитесь, молодой человек, что-то я давненько не видел вашей дипломной работы. Как раз хотел спросить: как продвигаются дела?

– Эта работа меня в могилу сведет, – сказал Калеб, сделав ударение на нужном слове, и понадеялся, что его смешок окончит разговор. – Вы случайно не видели Джоди?

– Кого-кого?

– Джоди. Подругу. – Игги Гейтс чертовски хорошо знал, кто такая Джоди. С чего это вдруг все притворяются, что понятия не имеют, о ком он? – Девушку мою.

– А, ты про ту белобрысую, что обычно ждала тебя после пар? Нет, этим вечером точно не попадалась. Я, кстати, с чего-то вдруг решил, что вы с ней уже разбежались.

– Что? – Слова Гейтса застали Калеба врасплох. – Нет-нет. Мы все еще вместе.

– Как славно! Что ж, извини, парень. И на меня бывает проруха.

Что такого, интересно, заметили учителя, а он сам – упустил из виду? Может, он сам и планировал порвать с Джоди – просто чтобы не мучить ее более, – но для чужих глаз они должны были по-прежнему казаться не разлей вода. Впервые за вечеринку Калеб смог улыбнуться искренне, оттянув пересохшие губы к зубам, как рычащая собака.

– Ты сам – одна сплошная проруха, Игги, – пробормотал он сквозь эту гримасу.

Отвернувшись, Калеб уставился на зеркальную стену, облицованную белым мрамором, бесконечно отражающую плясавшие в канделябрах огоньки. Движущееся в отсветах наваждение вновь привлекло его внимание, и теперь он смог уловить, что это была за тень.

Тень, поджидающая Калеба, словно призванная его ухмылкой.

В памяти мигом ожило пророчество Лягухи Фреда.

Калеб смотрел на призрак Сильвии Кэмпбелл.

«Ангел».

* * *

Только это, конечно, была не она.