Академия темных. Игра на выживание

Гость отвечать не спешил. Он лениво сделал шаг в мою сторону, напряглась, сжала кулак и приготовилась дать ему в челюсть, но что‑то отвлекло мое внимание, даже показалось, что у меня случилась очередная галлюцинация. Саламандра пошевелилась и зашипела на него!

— Escana! — Грозно бросил он ей, и саламандра, показав ему язык вернулась на свое место.

Дыхание разом участилось, ладони вспотели. Так, я схожу с ума. Кольцо шипит и показывает язык! А еще кусается! И… он смог ее успокоить, значит, знает, что это за ископаемое.

— Ээ… мистер, Вы… ведь знаете, что это такое? — В порыве я чуть не впечатала кольцо ему в нос. Извинившись, одернула руку.

— Знаю, — улыбка у гостя стала запредельной, — но не скажу. — И чего я ожидала? Что мне вот так просто ответят? — Спроси у Витора.

Мужчина рассмеялся увидев скептическое выражение на моем лице.

— Мне жутко нравится смотреть, как ты выводишь его из себя. Это поднимает настроение. — Вот как карта повернулась… Враг моего врага — мой друг.

— Рада знакомству, мистер…? — Я протянула руку.

— Зови меня Джен. — Галантно поцеловав мою руку, отпрянул назад.

— Так что Вас привело сюда, Джен?

— Ирэне. — Он знает, где она?

А в чем подвох? Почему именно ко мне он явился? Есть же родители, Витор, в конце концов.

— Вы что‑то знаете о ее местоположении? — Лицо его помрачнело.

— Оттуда не возвращаются. — И почему мне уже это не нравится? Да потому что светит мне очередная авантюра. Конечно, кражи кинжала из сокровищницы Короля мало на мою больную голову.

— Я решительно не понимаю о чем речь. — Джен хмыкнул, сделал незамысловатое движение рукой, упал в появившееся кресло, и начал рассказ:

— Ирэне я знал с пеленок, это был совершенно неспокойный ребенок. В Академию НЦБМ родителям предложил ее отправить я. Хорошие перспективы, условия, обучение… И была еще одна причина: Ирэне попадала в разные истории буквально на каждом шагу, я устал ее спасать. А Академия всегда славилась защитой своих учеников. — Пауза. — Но… Я недооценил тяги Ирэне к приключениям…

Интуиция подсказывает, что ничего хорошего мне сейчас не скажут.

— Из последних передряг я ее вытащить не смог. — И серьезным тоном, добавил:

— Ее дело придется заканчивать тебе.

— Какое дело? — Мне сейчас плохо будет.

— Довольно серьезное, касаемо нескольких людей и Короля. — Все, мне плохо. — Рано бледнеть, оставь это на потом. — Слабое утешение, однако.

— Так, и что мне надо делать? — На последнем слове голос превратился в тихий шепот. Я догадываюсь, каким будет ответ.

— Взять одну вещь из Королевской сокровищницы. — Взять? Просто взять? А где же «украсть», «своровать», «стырить» в конце концов? Сначала голос во сне, потом этот мужик в женском туалете, катитесь вы все!

Ноги отказались стоять, подогнулись, и я с грохотом упала на пол. Мягким падение не было. Камень разбил коленки, ладони в ссадинах.

— Что ж ты так… — Меня подняли и усадили на кресло. — Я же говорил: рано еще бледнеть, а падать тем более.

— Рано? В самый раз! — Мужчина усмехнулся, провел рукой над коленями, раны начало жечь, но не долго, и когда он убрал руки, кожа была целой, без единой царапинки.

— Вы целитель?

— Скажем так: имею предрасположенность. — Прекрасно. А я имею огромное желание сбежать отсюда. — А теперь вернемся к тому, от чего ушли. — Все так же сидя на корточках, продолжил Джен. — Во — первых, как бы ты сильно не хотела, как не желала — на Землю ты не вернешься. Во — вторых, тебе придется доделать то, что начала Ирэне. И в третьих… у тебя нет выбора.

А он у меня вообще хоть раз был с момента моего здесь появления? Не было! Никто мне не дал право выбора! Никто! В этот момент вулкан, который до этого времени лишь изредка выплевывал пепел, — взорвался.

— Я попала в этот чертов мир по ошибке! Приняли за другого человека! Я вынуждена быть той, за кого меня считают, хотя у меня есть своя жизнь! Меня окольцевали какой‑то ненормальной ящерицей и чего‑то от меня требуют! Я не знаю этот мир и не хочу его знать! — Мой голос сорвался на крик, слезы тоненькими дорожками катились по намалеванным пудрой щекам, не удивлюсь, если тушь размазалась.

Джен мою истерику воспринял с абсолютным спокойствием. Мне даже подумалось, что я его оглушила, но нет. Он с внимательным лицом выслушал мои вопли, и сказал:

— Считай, что заново родилась. Теперь это твоя жизнь, и либо ты ее примешь, либо умрешь. — Утешать он точно не умеет. Хлюпая носом, тяжело вздохнула. Где же слова «не волнуйся, я тебе помогу, вытащим тебя из этого мира»? Мечтай, Лиса, мечтай!

Ладно, раз мне все равно не отвертеться… Оставлю за своей спиной хоть что‑то.

Поднявшись с кресла, глянула в зеркало, удивилась, что косметика на месте, ничего не размазалось, и, бросив последний взгляд на Джена, удалилась, гордо подняв голову.

Черт! Эмоции через край плещут. Внутри ураган проносится из ненависти, злости, гнева, ярости. Это надо загасить, иначе стулья полетят в окно, а ножи в людей. И я не гарантирую, что после все останутся живы.

Не успела я пройти и половины зала, как ко мне подлетела мама, со словами: