Академия тишины

Сколько бы я не повторяла себе, что это во благо, так или иначе — во благо — огонь не хотел уничтожать нечто себе подобное. Я не могла определить стихийную направленность дара маленького принца, не могла и не хотела, пусть бы он оставался для меня чем-то абстрактным, вредоносным, чужеродным. Не той дорожкой из мира обыденности в мир чудесного и прекрасного, которая недоступна ни воле бедняка, ни воле принца, если уж её нет — то нет.

Не знаю, что выбрал бы сам принц, если бы мог выбирать. И вспомнит ли он меня ещё добрым словом…

Не помню, как меня отвели — или отнесли — обратно в гостиницу. Собирались оставить во дворце, но я едва не подожгла комнату. Моё уже привычное выпотрошенное состояние, сильно напоминающее алкогольное то ли опьянение, то ли отравление, не помешало адьюту наложить все требуемые клятвы, печати и ограничения, касающиеся неразглашения, а одной почти дипломированной магинии — немножечко побуянить, требуя, чтобы её оставили в покое. И её оставили. Не помню, сколько я провалялась в своей скромной гостиничной комнатке, а когда наконец выползла на свет, помятая и серая, точно весенняя моль, хозяйка покосилась на меня с благоговейным трепетом. Уж не знаю, что люди адьюта ей наплели, но, очевидно, были весьма убедительны.

По крайне мере, когда я заикнулась о продлении комнаты и оплате, она резко зазаикалась и принялась жарко уверять меня в том, что ей ничегошеньки не надо, что в случае необходимости она же мне и доплатит за радость видеть среди своих жильцов в ближайшее столетие.

Поскольку финал моего феерического и не имеющего прецедентов в истории "магичиния" по снятию столь глобального проклятия и дара одновременно оказался смазанным и бледным по той простой причине, что я к тому моменту почти лишилась чувств и сознания, подспудно я каждый день ждала… чего-то. Королевской благодарности. Королевского гнева. Ну, хоть чего-нибудь! Но было тихо. Как будто я моментально перестала быть хоть кому-нибудь нужной или важной. А ведь я даже не узнала, какой был итог…

Итог коронации я пыталась выяснить у достопочтимой леди Крайи, но она только с недоумением пожимала плечами. Мысль о том, что "что-то может пойти не так" в принципе не приходила к ней в голову. От ни в чем не повинной женщины я отстала, решив, что покой и одиночество и есть моя награда за проделанную работу. Если бы что-то пошло не так, если бы принцу стало, допустим, хуже, меня бы уже давно за шиворот приволокли обратно, за адьютом бы не заржавело.

Нет, так нет. А свои обиды и любопытство надо засунуть куда подальше, и подумать, что делать теперь.

Нужно увидеться с отцом. Поеду-ка я на хутор, раз я теперь совершенно свободна. Свободна до оглушающего чувства пустоты в голове. Свободна… Представляю, как встретит меня отец. Вернулась, называется, дочка, выучилась. На каникулы её не отпускали. Диплом не получила. Переспала с парнем, а потом от него сбежала, потому что тот видеть её не хочет, потому что до этого…

Впрочем, последнее рассказывать, конечно, не обязательно. Остаётся только надеяться, что эта самая ночь пройдёт без последствий, потому что о них я, конечно же, подумала уже куда позже, да и Габриэлю думать особо не давала.

Интересно, что чувствовала Корнелия, когда узнала о том, что у неё будет ребёнок? Страх, разочарование или, может быть, радость и предвкушение? Не знаю. Даже предполагать не могу.

И даже думать не хочу о чём-то подобном для себя! И отцу я ничего говорить не буду, хотя о Габриэле он, разумеется, спросит. А по моему лицу все читают ответы, как на бумаге.

После коронации и дня рождения принца Асверуса прошло несколько дней, и я, наконец-то, спустилась вниз, чтобы попрощаться с доброй хозяйкой.

— Мисс Джейма, мисс Джейма! — миссис Крайя прижала к пунцовым щекам ладони. — А ведь вам вчера письмо принесли, только я вас будить не хотела.

— Письмо? — изумилась я, и сердце против воли заколотилось сильнее. — Кто принёс, что сказали?

— Какой-то человек, я толком и не разглядела… Был дождь, на улице-то похолодало, а у вас совсем ничего тёплого нет… Дождь полил, осень наступила, и вот, как по заказу, а он, значит, письмо сунул и ушёл, а я смотрю, там ваше имя, другой-то Джеймы у меня отродясь не бывало, ну и…

Я выхватила из её рук конверт из дорогой плотной бумаги. На нём действительно было написано моё имя, красиво написано, с разными хвостиками и завитушками, я так не умею… Несколько дождевых капель, очевидно, всё-таки умудрились упасть на бумагу, в этих местах она шла волнами.

Я торопливо развернула сложенное письмо. В него была вложена капелька магии, тонюсенькая магическая ниточка, и это не делало адресата более очевидным. Все мои знакомые могли проделать такое. Конечно, о моём местонахождении знал только один адьют, но…

Раза на три просмотрела бумагу вдоль и поперёк. Ничего, кроме одной строки, написанной тем же ровным каллиграфическим почерком, там не было.