– Да ладно вам, милые леди, не тряситесь так, – сказал Грэм. – Вы же знаете, переломы и рваные раны можно сразу залечить магией.
– Вот спасибо! – возмутилась я. – Успокоил!
– Не хочу я ничего ломать! – в панике воскликнула Марселла.
– Тогда не падай в ров с железными шипами, – улыбнулся Грэм и шутливо притянул к себе нашу сдобную булочку. – Ух, Марси, какая я же ты красотка! Тебе очень идёт этот комбинезон.
Марсик едва не потеряла сознание. Я сразу поняла, что ей хочется как можно дольше оставаться в медвежьих объятиях виконта. Я и сама мечтала о том же, когда меня прижимал к сердцу господин ректор. Но, в отличие от меня, подруга проявила моральную стойкость. Вот умничка!
– Эй, ваша светлость, немедленно уберите руки! – ледяным тоном потребовала она. – Что это вы грабли распускаете, молодой человек?!
– Прощу прощения, моя драгоценная леди, не удержался! – с довольной физиономией мурлыкнул Грэм, сдавил Марселлу посильнее, чмокнул в розовую щёчку и отпустил. – Удачи на полигоне, милые девы!
Виконт свернул с центральной аллеи к третьему корпусу, а подруга вздохнула:
– Ясное дело, ему хотелось обнять тебя, Кейт! И комплимент он хотел сделать твоей фигуре, а не моей, конечно же. Но не решился.
– Грэм выглядел искренним. Моя няня, между прочим, постоянно говорила, что мужчины на кости не кидаются.
– А что это значит? – задумалась Марселла. – Какое странное выражение.
– Насколько я поняла, эта фраза означает, что пышные леди интересуют благородных рыцарей даже больше, чем худышки.
– Ха, рассказывай, ни за что не поверю! Уж благородных рыцарей они точно не интересуют, разве что крестьян или торговцев.
– Наверное, в Марусином мире всё по-иному.
– Кстати, а где сейчас твоя няня?
– О, хотела бы я знать! От Маруси давно не было вестей. Когда я выросла, она нашла новую работу, уехала на север Империи, и связь с ней оборвалась.
– Грустно!
– Да, очень. Я скучаю по ней. А Маруся, наверное, сейчас занимается новыми подопечными, у неё другие детишки.
– Почему она решила остаться в Эралиане? Многие пээли возвращаются обратно в земной мир.
– Там у себя Маруся сильно болела, задыхалась. Чтобы нормально дышать, ей приходилось постоянно использовать… – Я щёлкнула пальцами, вспоминая слово. – Как же она говорила… А, вспомнила! Ингалятор. Она использовала какой-то там ингалятор, а без него не дышала. Ужас, да?
– Вообще не представляю, как так жить! Бедная.
– Но едва Марусю затянуло в Эралиан, о своём заболевании она сразу же забыла. К тому же все пээли, перемещаясь, моментально молодеют. Маруся говорила, что ей сорок, но выглядела она от силы на тридцать. Естественно, при таком раскладе она уже не захотела возвращаться обратно, тем более, что семьи у неё в земном мире не осталось, там Маруся была одинока.
Я вздохнула. Мысли унеслись в моё счастливое детство, когда рядом был любимый папуля и заботливая няня, а вредная мачеха ещё не проявляла свой норов и старательно маскировалась.
Правда, папочка иногда возмущался, что Маруся засоряет мою речь, постоянно используя смешные словечки из своего мира –
Между прочим, однажды я слышала, как папочка воскликнул
***
У полигона уже собрался весь наш курс, мы построились, а господин Киллоу раскатистым сержантским басом провёл перекличку. Уже от одних его воплей можно было упасть замертво. А впереди ждала полоса препятствий.
И тут обнаружилась ещё одна неприятная деталь… Наше занятие началось сразу после тренировки старшекурсников, среди которых мы заметили белобрысую хамку Лайму и двух её фавориток – Рим и Кору. А также надменного графа Арсиньяка, который, надо признать, выглядел очень эффектно в спортивном комбинезоне.
Большинство адептов не ушли, а устроились на трибуне, предвкушая бесплатное развлечение. Таким образом, убиваться на полигоне нам предстояло перед толпой зрителей. Уф… Шли бы они по своим делам! Неужели им не хочется отдохнуть, принять душ?
Видимо, нет.
Я видела, как Лайма, ядовито усмехаясь и поглядывая на нас, что-то шептала на ухо рыженькой мартышке Коре. А красивая брюнетка Рим в ужасе закатила глаза, когда мимо неё пронеслась Марселла. Граф Арсиньяк провожал пристальным взглядом каждое моё движение, на тонких губах играла презрительная усмешка.
Зато другие старшекурсники, среди которых было уже много знакомых, подбадривали громкими криками и подсказывали, что делать. Господин Киллоу отдавал команды и следил за нашим мельтешением с секундомером в руке.