Академия Весны

– Ты истинный, один из сотни сильных чистых истинных, ты имеешь отношение к Ордену. Есть слабые истинные – скорее всего, из‐за смешения крови с другими магами. Я иная, и мне тут не место, как и остальным иным.

– В общем‐то, да. Тебе долгую версию или короткую?

– Я не тороплюсь, – зачем‐то шепчет Брайт, не без удовольствия отмечая, что ее голос взволновал Рейва, и даже улыбается, когда видит, как он весь подбирается будто перед прыжком. На миг кажется, что он сейчас приблизится, что его глаза можно будет рассмотреть ближе, что можно будет вдыхать запах не только его одежды, но и волос, кожи.

Он смотрит ей в глаза целую вечность, целых три бесконечные секунды и делает за это время три глубоких медленных вдоха. Его пальцы подрагивают, Брайт обращает на это внимание, и Рейв тоже смотрит на собственные руки, лежащие на коленях. Вот теперь можно представить, что он приблизится, обнимет, прикоснется, хоть что‐то, но сделает. А Рейв только кивает.

– Когда‐то Траминер был полностью закрыт для чужаков и полностью лишен магии в привычном понимании. Все низшие слои носили браслеты, колдовать могла только аристократия, и то это считалось дурным тоном. Магию берегли и не использовали. В колледже учились черт-те чему. Чаще всего аристократы покупали своим детям по два-три диплома и хвастались их образованностью. Потом революция. Марла Католина Нуар, простая горничная дочери местного герцога, сняла со всех браслеты и позволила колдовать не только мужчинам, но и женщинам. Траминер изменился и впервые официально принял новых волшебников у себя – это были водные маги.

– Маги воды… из Пино. Это погибшее государство…

– Да. И единственная живая пинорка – Эмма Гриджо – даровала Траминеру магию воды. Для поддержания расы в земле должен быть артефакт силы, соответствующий их крови. Благодаря водному артефакту стали рождаться голубоглазые дети, а в Траминер потянулись другие расы. Приезд каждого посла от очередной страны заканчивался торжественным захоронением сосуда силы, его погружали в землю на траминерской пустоши и заключали договор на вечный мир. Тут годами не тратили ни на что магию! Резерв исчерпаем, сила небезгранична, и тут земля ею полнилась, любому ступившему на нее было в сто раз легче колдовать. Тут было все из прошлого века, все в упадке. И вот стали открываться аптеки, современные артефакторские лавки. Появились гувернанткиилунженки, которые учили детей колдовству с пеленок. Это стало даже модным.

– Да, это всё я знаю.

– Потом мы заболели. Есть дурацкий слух, что это как‐то связано с тем, что наши родители творили темную магию, желая… вернуть траминерцам власть или вроде того, но я не верю в это. Чушь. Кто‐то считает, что виной всему смешанные браки, чужая магия в нас намешалась и стала убивать, но делать сильнее. Тоже чушь, все сто с небольшим сильных истинных условно чистокровны.

– Условно?

– Мы… не можем проверить. Скажем так, мы чистокровны, пока не доказано обратное.

– Ты допускаешь, что это не так?

– Я не могу ничего утверждать… больше. Это было бы самонадеянно и глупо. Еще одна теория происхождения таких, как я, – естественный отбор, природа сама делает нас сильнее, почувствовав скорое вымирание расы, но наши тела с этим просто не справляются. В это я верю больше, но правда такова, что мы больны и мы живем только благодаря этому. – Он шарит в кармане штанов и достает черный кожаный футляр. Открывает. Там десяток флаконов.

Брайт тянет руку и касается пузырьков, качая головой.

– Я чувствовала твою боль много раз… она чудовищна. Так если у тебя с собой лекарство, почему тебе было больно? Я думала, ты пропустил дозу и…

– Меня сюда притащил отец и пару раз дал затрещину. И шарахнул по мозгам какой‐то странной магией. – Рейв запрокидывает голову и с вызовом смотрит Брайт в глаза, предлагая, видимо, посмеяться над этим. – Узнал про чары Фиама.

– И это… это очень плохо, – утвердительно произносит Брайт, потирая лоб тыльной стороной руки.

– Очень, – шепотом отвечает Рейв. – Я привык ненавидеть таких, как ты… Все, что я слышал с самого детства… Иные виновны во всем. Не перебивай, подожди. Я слышал, что это иные сделали с нами, что это их злые чары, как в сказках, что соседство с ними виновато. Что вообще все мы исторически вот такие сильные, а слабые – это всё от грязной крови, но это ложь, я точно знаю. Учебники переписываются быстрее, чем я успеваю их читать. Но с детства…

Он замолкает, подтягивается поближе к Брайт, и теперь его дыхание касается ее коленей.

– Я с детства приучен винить во всем вас. И с детства слышал, что цель Ордена – вылечить нас.

– А потом…

– Очистить Траминер от чужеродной магии.

– Почему ты мне все это рассказываешь? – спрашивает Брайт, поджав губы. – Как это связано с твоим…