Акарная

— Интересный подбор слов, — пробормотал Флетчер, — однако, мне кажется, что «удар кинжалом» — более точный термин. Лезвие прошло сзади прямо через грудную клетку и пробило правое легкое. Вы были на волоске, юная леди. Я из-за тебя чуть не получил сердечный приступ.

Алекс вздрогнула при воспоминании о лезвии, разрезающем ее плоть.

— Прекрасно, — ответила она. — Меня прирезали. Но как я сюда попала?

Тогда появился Дарриус, его серебряные глаза сверкали даже при слабом освещении больничного крыла.

— Думаю, что могу ответить на этот вопрос.

— Дарриус! — всхлипнула она, при виде его. — Так и думала, что слышу твою странную песню!

— Странную? — сконфузился он. — Это классика фолка, да будет тебе известно. Чрезвычайно популярная.

— Ну, раз ты так говоришь, — согласилась она, разделив улыбку с Флетчером, который осматривал ее.

Дарриус проигнорировал ее комментарий и пододвинул свой стул ближе к ее кровати:

— Я поговорил с твоей соседкой по комнате, но у меня еще остались некоторые вопросы, касающиеся событий субботнего вечера. Не могла бы ты поведать свою версию произошедшего, чтобы прояснить мое понимание ситуации?

Алекс нахмурилась, пытаясь осознать то, что он сказал. Единственное, что по-настоящему зацепило ее слух, это слова «субботний вечер», а не «вчерашний вечер».

— Как давно я тут? — спросила она.

Дарриус и Флетчер обменялись взглядами, прежде чем доктор повернулся к ней:

— Сейчас вторник. Ты была без сознания три дня.

Алекс уставился на него. Три дня?

Она попыталась переварить это и повернулась, чтобы ответить Дарриусу.

— Ну, думаю, все началось, когда я получила травму на экзамене по борьбе. Или, может быть, даже раньше, когда я услышала разговор Джарвиса, Мэгги и библиотекаря…

Она начала с самого начала, стараясь ничего не упустить. Дарриус молчал на протяжении всей истории, вздрогнув только тогда, когда она упомянула о том, как Эйвен соединил их окровавленные руки, и что она на некоторое время стала его марионеткой. Когда Алекс закончила говорить, он осторожно потянулся к ее левой руке и повернул ладонь вверх. Она не была уверена, что он пытался увидеть, и через мгновение его взгляд вернулся к ее лицу. Мужчина смотрел на нее целую минуту, прежде чем отпустить руку.

— Невероятно… — прошептал он.

Алекс была слишком занята, рассматривая свою руку, чтобы поставить под сомнение его утверждение. Теперь ее ладонь была чиста от их смешавшейся крови, но остался тонкий шрам, слабо светящийся серебряным блеском, очень похожим на цвет неестественной крови Эйвена.

— Это так и должно выглядеть? — спросила Алекс, поворачивая ладонь к Флетчеру.

Он посмотрел на нее с извинением:

— Боюсь, я не смогу полностью это удалить. Шрам останется с тобой на всю оставшуюся жизнь.

— Это просто шрам, — ответила Алекс, пожав плечами, — но я не это имела в виду. Разве он должен так светиться?

Флетчер неловко откашлялся:

— Оставлю-ка я вас двоих наедине, пойду пока обновлю ваши карты.

Алекс посмотрела на него с недоумением, когда он уходил, а после снова повернулась к Дарриусу.

— Это из-за крови Эйвена, не так ли?

— Да. Я полагаю, ты заметила, что его кровь отличается от твоей?

— Серебряная, — ответила она, содрогаясь при воспоминании о том, как она стекала по ее руке.

Дарриус кивнул и начал объяснять:

— Эйвен пытался поработить тебя через запрещенный ритуал Порабощения меярина, используя свою кровь, как якорь, а твою — как жертву. Остальные члены его расы считают это худшим из всех возможных проступков, деянием, наказуемым смертью. Порабощать волю других — это лишать их свободы. Считалось, что ритуал Порабощения давно забыт, но оказывается, что это не так.

Алекс была рада, что лежала, иначе она, вероятно, потеряла бы сознание.

— Говоришь, я связана с ним?

— Нет, нет, — затараторил Дарриус, пытаясь успокоить ее. — Эйвен пытался поработить тебя, но ты, в конце концов, разорвала его контроль над собой. Невозможный подвиг, позволь заверить, для кого-либо, кроме тебя.

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы Эйвен действительно достиг успеха, ты бы оставалась его рабыней до конца своей жизни, полностью подчиняясь его воле. И эта жизнь была бы неестественно долгой, так как ты бы унаследовала некоторые свойства его народа меярин из-за ритуала связи.

Алекс снова посмотрела на свою руку:

— Пожалуйста, скажи мне, что этого не произойдет? Последнее, что мне нужно, это стать каким-то гибридом полумеярина-получеловека.

— Конечно, не могу быть уверен, но сомневаюсь, что ты будешь страдать от каких-либо побочных эффектов, кроме цвета твоего шрама, — заверил ее Дарриус. — Хотя, я поражен — ритуал на крови должен порабощать человека на всю жизнь.

— Тогда как я смогла освободиться?

Дарриус улыбнулся и ответил:

— Я думаю, что тебе очень помог твой дар.

Она моргнула, глядя на него.

— Чего?!

— Нередко способности пробуждаются под влиянием стрессовых ситуаций, — объяснил Дарриус, — и, судя по всему, твоя ситуация была особенно сложной.

Алекс хмыкнула на его подборку слов. «Сложная» даже близко сюда не подходило.