Аки лев рыкающий

— Пусть хоть совсем развалится, я сожалеть не стану, — отмахнулся инженер. — Из этого бегунка больше уже не выжмешь. Я задумал куда более интересный проект: электрический омнибус для перевозки сразу пятнадцати человек! Далеко, конечно, не уедет, но в городе принесет пользу. Он вполне может доставить жителей столицы на вокзал или на пристань. Быстрее конного трамвая и извозчика!

Николай Сергеевич достал из кармана позолоченный портсигар. Радушным жестом распахнул — угощайтесь. Но никто не выразил желания, хотя папиросы были отменные — «Мурсалт» с душистым табачком, не горлодер копеечный. Князь закурил, задумчиво глядя на г-на Романова. Выдохнул дым и сказал:

— А ведь владельцы конки взбесятся.

— Взбесятся, — согласился тот. — Непременно, взбесятся. Хотя им ли пенять на судьбу?! Вспомните, как ярились извозчики, когда конка их потеснила. И ничего, проехали. Теперь на улицах мирно соседствуют и те, и другие. Пассажиров на всех хватит.

— Вы, дорогой мой, не равняйте бородатых лапотников, которые способны лишь языком прищелкивать, с купцами да дельцами. Ф-фух! — в небо устремилась еще одна струйка дыма. — Извозчик — что? Плюнет вслед вашему омнибусу. Обматерит. Набьет шофферу морду. А воротилы конкуренции допускать не любят. Ф-фух! Они в свои акционерные общества вовлекают и губернаторов, и полицейских начальников, и чинов пониже. Дарят сотню акций, и каждый месяц деньги несут: «Ваше превосходительство, процентик набежал!» При такой поддержке могут вам обструкцию устроить… Ф-фух! Мало не покажется.

Г-н Романов снова вздохнул, подтверждая правоту слов князя.

— Эти могут. Давеча натравили на меня какого-то мутного инспектора. Заявился с предписанием, осмотрел гараж и говорит: «Вот вы в этой халупе электрический аккумулятор заряжаете. А это непорядок. Тут же в любую минуту искра попадет на солому, пожар вспыхнет до небес. Надобно провода срезать!» Щедрые откупные предлагал — ни в какую. Запретить безобразие и точка. Как будто хранение бочек с бензином в подобных же сараюшках менее опасно. Но ваши автомобили они не запрещают, а мой…

— Тс-с-с-с! — на этот раз г-н Щербатов выпустил дым по-новому, через стиснутые зубы. — Накликаете. Чиновникам запретить что-либо — секундное дело. Они просто еще не додумались зайти на автомобили с этой стороны.

Он бросил окурок на дорогу и затоптал каблуком.

— Но мы эдак до вечера проболтаем. Давайте-ка лучше подтолкнем вашу «кукушку». Господин Мармеладов, не поможете?

Пассажир драндулета, как всегда стоявший в стороне от общего разговора, молча сбросил сюртук и принялся закатывать рукава.

— Мармеладов? — инженер резко обернулся и с удивлением уставился на нашего таинственного спутника. — Редкая фамилия. Не вы ли тот сыщик, который спас жизнь императора?

Г-н Мармеладов так же молча поклонился.

— Разрешите пожать вашу руку! — воскликнул Романов. — Для меня это великая честь. В Петербурге до сих пор вспоминают…

Сыщик?

Я угадал, как мысленно ахнули г-н Щербатов и мой приятель, Пузырев, поскольку и сам отреагировал также. Но зато теперь все сложилось! Это объясняет и манеру задавать вопросы, и потрясающую прозорливость, и даже отвратительные манипуляции с кровью. А я-то уже битый час теряюсь в догадках, откуда у бывшего литературного критика столь необычные навыки.

Сыщик…

Слово это напомнило о погибшем фельетонисте и все помрачнели. Князь хотел спросить о чем-то г-на Романова, но запнулся на полуслове. Мы наскоро выкатили электромобиль на заливной луг, попрощались с инженером и побрели к своим автомобилям. Я вытер руки платком и протянул его г-ну Мармеладову. Тот поблагодарил меня, но отказался и достал собственный платок.

— Вы позволите задать пару вопросов, господин сыщик? — спросил я с неосознанным упором на последнее слово.

— Терзаетесь вопросом, зачем я скрыл свою профессию? — улыбнулся г-н Мармеладов.

— Нет, это мне вполне понятно. Половина нашего общества полицию ненавидит, другая половина — презирает, а про министра Горемыкина на базарах распевают похабные эпиграммы. Кому охота признаваться в причастности… Даже если вы лично и не служите… Но все же имеете общие дела…

Я смутился под пристальным взглядом г-на Мармеладова и забормотал что-то невнятное. Поразительный эффект! Его глаза кофейного цвета, с колючими зрачками, буквально лишали воли. Наверняка именно так смотрит удав на кролика, прежде чем проглотить его целиком. Но я стряхнул оцепенение, собрал панически разбегающиеся мысли в кулак и выпалил:

— Почему вы не допросили инженера относительно гибели Осипа?

Удав сморгнул, наваждение рассеялось.

— Для чего беспокоить хорошего человека? Романов не виновен ни в покушении, ни в убийстве.

— Почем вы знаете?

Г-н Мармеладов пожал плечами и надел сюртук.

— Он узнал во мне сыщика, и вместо того, чтоб держаться подальше, подошел с распростертыми объятиями. Многих убийц вы знаете, кто отважится на такое? Ведь малейшая нервная дрожь выдаст преступника.

— А может наглостью решил взять? — возразил я. — Талантливый обманщик со стальными нервами, заткнет за пояс любого следователя.