Аккорды мракобесия. Том I

− Всем выстроиться в колидоре, − приказала Мария. − На сборы десять минут. В две шеренги.

Не прошло и пяти минут, как все стояли навытяжку, девушки впереди, а их козлы- осеменители сзади.

− Вот что. Либо нам быть, либо закрываться. У меня продовольственные карточки на кожное рыло сроком на две недели. Мы сейчас пойдем и получим паек на три дня. Если в течение трех дней вы будете такими свиньями, я вас разгоню, а остальные продовольственные карточки верну. Почему кухню не подготовили, почему шкафчики не проветрили, не выскребли? Почему посуда не сверкает, а ить она серебряная, а то и позолоченная от графа досталась пролетариату. Дора, шаг вперед! Ты назначаешься старшей по кухне, бери с собой пять сучек и начинайте драить. Не справитесь, − уматывайте на все четыре стороны. Я вас заменю другими сучками. А вы, кобели, топор в руки и на улицу, увидите, где бревно, даже в Неве оно может плавать, тащите в дом, это теперь ваш дом.

Маша раздала всем по образчику с изображением Ильича и приказала приколотить над каждым шкафчиком, где будут храниться продукты каждого члена коммуны.

− Есть ли вопросы? Нет вопросов, три сучки и четыре кобеля со мной за пайком − ты, ты, ты и ты. Айда.

Мария с помощниками вернулись через три часа: пришлось выстаивать в очереди. Но дрова были готовы, печь дымилась, кухня блестела, а у обитателей коммуны глаза потухли, движения казались вялыми, никто к совокуплению не стремился, даже попыток таких не было. Все хотели кушать и глотали слюну.

Каждая пара получила булку черствого хлеба, крупу, два килограмма гнилой картошки и несколько мерзлых костей с коих можно было сварить бульон.

Шкафчики с пайками не запирались, и это была важная и неуправляемая проблема. Обычно в течение ночи кости исчезали, несколько картофелин не хватало, пшенная крупа из некоторых шкафчиков пропадала подчистую. Это привело к ссорам и дракам. Коллектив гопников разделился на два враждующих лагеря и когда вдруг появился представитель ГубЧК, все пришли в ужас. Он прочитал лекцию о марксизме, свободной любви и коллективного проживания, а потом начал проверку быта. Крысы и вши его не столь удивили, а вот то, что мухи обгадили маленькие образчики с изображением Ильича, не простил и приказал лишить их всех продовольственных карточек.

Мария не растерялась. Она раздала красные флаги и все обнаженные вышли в город, долго шагали и пели революционные песни. Молодежь присоединялась, снимала с себя одежду, а десять комсомолок — девственниц решили совокупляться прямо на улице.

Кто-то из начальства заметил организованное шествие, подозвал Марию и выписал ей цидулку на дополнительный паек.

70

«Весь мир страдает от ростовщичества евреев, их монополии и надувательств. Они кинули много несчастных людей в состояние нищеты, особенно крестьян, рабочих и бедняков. Избранным народом нации являются настоящие жители данной страны и члены другой, иммигрирующей расы или нации в такой стране должны быть рассматриваемые, как пользующиеся только правами гостей. Правовые и законодательные установления учреждаются гражданами данной страны, но не кучкой иностранцев, которые оказались оснащенными чудовищными дозами лени и бедным словарем, движимые сильными страстями и парой жадных глаз».

Папа КЛИМЕНТ VIII /1592 — 1605 гг./

Сексуальная революция взбудоражила новое общество, особенно молодежь. Это было уже другое, общество бедных, нищих, уголовников, в общем и целом, общество гопников, которое получило меч в руки и этим мечом лишило жизни представителей зажиточного класса.

Лозунг «Долой стыд» был принят на ура. И не только в Петрограде, Москве, но и в других городах с еще большим энтузиазмом, большей прытью. Пролетарская молодежь как бы хотела доказать, что ничуть не хуже столичной и что она в некоторых вопросах может быть впереди планеты всей.

Юные девушки, которым предлагалось выйти на главную улицу в совершенно обнаженном виде, тут же откликнулись и проявили энтузиазм. Были, однако, и такие, кто сначала прикрывал стыдное место тряпкой или газетой, но очутившись в массе обнаженных, тут же предавали этот стыд забвению и проявляли инициативу. Они набрасывались на парней, норовили расстегнуть молнию на брюках извлечь таинственный отросток и, заключив его в ладошку, визжали от удовольствия как можно громче. Те же, кому удалось совокупиться, шли в обнимку со своим кавалером и пели интернационал.