Аконит

Гил заметил, как все «кирпичи» вдруг согнулись, резко выдыхая, как при сильной боли.

Взвыла Завеса.

Беловолосые выпрямились, дрожащими руками распахивая одежду на груди. Кристалл в груди каждого, пустивший темнеющие корни, рассыпался на осколки. Зашипела регенерация, которую теперь ничего не сдерживало.

– Отец! – сообразил первым Аластар, метнувшись к уже приоткрывающейся двери.

В проходе застыл бледный Мортимер, он нашел взглядом Гила. Кажется, Чейз нисколько не удивился, увидев здесь Аконита. Он молча посторонился, позволив эрлу протиснуться внутрь. Послышался горестный вскрик. И облегченный смех.

Гил повернулся к улыбающимся кирпичам. Они выглядели радостными. Но дикими. Словно звери, выпущенные из неволи, они смотрели на своих мучителей с тростями, на эрла и скалились.

В приоткрытой двери Гил увидел Кристофера. Он устало сел на кресло, выронив из ослабевшей руки револьвер. Заметив сына, Кристофер подмигнул ему.

Гил упал на колени, растерянно смотря на труп дюка, под которым растекалась лужа крови, сверкая, словно рубин…

* * *

Раннее утро было светлым и душным. Казалось, воздух уже расплавился и стекает в пространстве между телами людей, стоящих столбами и обеспокоенно переговаривающихся. Зеваки, которым не повезло заметить скопление полиции у большого кованого забора, за которым тянулась подъездная дорога к особняку Барретов.

Кора ущипнула себя, будто это могло помочь проснуться от кошмара, в котором она вдруг оказалась. Она протиснулась в толпу, ища Гила и вслушиваясь в разговоры, которые дали бы подробности произошедшего.

– …убили?

– Да, ждем еще комментарий. Последние разы убийства пришлось изменить, так что это вполне мог быть Аконит.

– Добавил нам работенки… Копать под Барретов нам еще не приходилось…

Кора вдруг поняла, что оказалась не среди зевак, а среди журналистов, которые внимательно следили за происходящим.

– Корнелия! – Кто-то схватил ее за плечо, и она обернулась.

– Мистер Гловер! – удивилась она, уставившись на помятое сонное лицо редактора. – Что вы тут делаете?

– Я-то понятно: всем редакциям пришли письма, что сегодня Аконит убьет дюка. А ты-то тут что делаешь в такое время? Как узнала?

Коре казалось, что ее вдруг начали душить, хотя, конечно, никто ее за горло не держал. Все лица смазались в единую кашу, мир закрутился, и чтобы сохранить вертикальное положение, приходилось цепляться за Гловера.

Кто послал письма редакциям? Всем ли? И что все это значит?

– Вы… вы давно здесь? – Кора постаралась сконцентрироваться хотя бы на Гловере.

– Полсегма. Прибыл почти одновременно с полицией. Они чуть раньше… Похоже, их тоже предупредили заранее…

Кора облизнула пересохшие губы, замечая среди полицейских знакомого сержанта. Он шепнул что-то констеблям, глаза их округлились. А затем они расступились, пропуская журналистов за ворота…

– Надо же… Какая щедрость! – поразился Гловер. – Справишься? Я пойду, выясню подробности.

Кора кивнула ему. Еле переставляя ноги, она подошла к сержанту Расселу, который узнал ее и подхватил, не давая упасть. Колени предательски подкашивались.

– Мисс Нортвуд! Вы в порядке?

– Что происходит? – глухо спросила она. – Это вы приказали пропустить журналистов? Зачем?

Сержант поджал губы, но затем пробормотал:

– Шли бы вы, мисс. Не стоит тут…

– Где дядя Крис?

Рассел резко втянул воздух и отвернулся. Он знал. Он что-то знал…

– Сержант! – Кора вцепилась в его воротник. – Какого Хадса? Вы знаете меня с детства! Вы знаете, как дорог мне Кристофер Хантмэн! Так почему вы молчите?

– Вам не стоит…

– Сержант! – почти зарычала Кора. – Лучше расскажите, что знаете!

– Не могу, мисс, – Рассел с сочувствием посмотрел на нее. – Мне жаль. Но… Это не мои тайны, да и… Думаю, вы знаете побольше моего, однако раз уж настаиваете… Меня попросили впустить их. Предоставить им места в первом ряду из-за… – он оглянулся, а затем одними губами прошептал: – из-за лаборатории…

Глаза Коры расширились.

– Что вы знаете?

– То, что рассказал мне ваш отец…

Кора подавилась воздухом, она почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. При чем здесь папа?

– Больше я ничего не знаю. Лучше поговорите с ним.

Рассеянно кивнув, Кора оттолкнула Рассела и бросилась через ворота, туда, где слуги, изумленные действиями полиции, сами пытались задержать журналистов. Кора затормозила, едва не впечатавшись в чью-то спину. Она запыхалась, и теперь от бега и потрясений в глазах темнело, но она видела Максимилиана и Мортимера, которые вели Кристофера… Вели, потому что на нем были наручники, увитые золотом. Такие надевали на магов.

Журналисты, как сорвавшиеся с цепи псы, бросились ко входу, обстреливая вышедших вопросами. Полицейский экипаж не мог подъехать ближе из-за людей, собравшихся на дороге, и Максимилиану с Мортимером приходилось проталкиваться через людей. А у ворот уже собирались зеваки. Некоторые выглядывали из окон, кто-то замедлял шаг, всматриваясь.

– Я Аконит, – завопил Кристофер.

Кора прижала руку к груди, словно боялась, что сердце вырвется из клетки ребер.

– Я убил дюка Баррета! Я убил всех, кто был причастен к смерти моего сына!