Актриса на главную роль

– Не знаю, – пожала плечами Глаша. – Так чувствовала в тот момент. – И переключилась на другую тему: – И вышло так, что Наташа была нам всем нужна для того, чтобы родился Саввушка. Вот он наш точно. И твои детки тоже наши. И никуда от этого не денешься. Тебе, наверное, Андрей рассказывал про бывшую жену. Она врач, хороший медик и специалист. Через год после рождения Саввы Наташе предложили поехать в Москву, в академию на учебу для повышения квалификации и освоение новой специализации. На год. Она уехала учиться, а когда вернулась, Андрей с ней развелся. Савву они не делили, мальчик жил то с Наташей и ее мамой, то с Андреем. С ним чаще и дольше, просто потому что большой дом, участок, природа и Кира Пална, а Наташа и мама ее обе работающие женщины. И так постепенно получилось, что Саввушка с нами привык больше. Восемь месяцев назад Наташа уехала в Германию на стажировку, на полтора года. Это очень крутая возможность, мало кому так везет из врачей. Разумеется, она воспользовалась шансом. Пережила там эту коронавирусную фигню, работала наравне с коллегами, не заболела, продолжит и дальше стажироваться. И вот думаю я, что там она и замуж выйдет себе благополучно. Вот и хорошо, Савва с нами останется.

– А говоришь – не предвидишь, – уколол, посмеиваясь, Трофим.

– Ну, вот как-то так. – И попросила: – Ты меня об этом больше не расспрашивай. Я понимаю, что невероятно любопытно, мне самой любопытно, но лучше не надо.

– Понял, не буду, – пообещал Трофим.

– А я вот хотела тебя спросить, – сменила тему Глафира. – Я так понимаю, что твои родители не живут вместе, а Роман Матвеевич у вас завидный холостяк.

– Нет, не живут, – подтвердил Разведов. – Они развелись, когда я поступил в академию. Причин не знаю, это только их дела, мне они не объясняли, как я ни расспрашивал. Но ни разу ни мама, ни отец не пожаловались мне и не сказали ни одного плохого слова друг про друга, даже намеков никаких неприятных не делали. Мама вернулась на родину, она у меня из Петергофа, там у нее родительский дом есть с большим участком на берегу залива. Красота нереальная. Я вообще люблю очень Петергоф и Питер. Наверное, «корни чешутся», как говорит отец. Они не виделись и не встречались лет восемь, но регулярно переписывались, посылали друг другу настоящие бумажные письма, чаще открытки, поздравляли друг друга с важными датами. Через два года, после развода отец встретил хорошую женщину, и та переехала к нему. Они не расписывались, жили гражданским браком. Валерия Игоревна – она такая дама… Интеллигентна, образованна, эрудированна, такая… Дама, одним словом. А вот был ли какой-нибудь мужчина у мамы – не знаю. По крайней мере, когда я к ней приезжал, она была одинока. Как-то ей понадобилась помощь чисто техническая, что-то там с домом, и отец вызвался помочь, после чего они стали ездить друг к другу в гости, редко, но достаточно регулярно, по нескольку раз в год. И однажды Валерия Игоревна застукала их в постели, устроила совершенно неинтеллигентный скандал и ушла от отца. Родители так и не съехались до сих пор, но отношения поддерживают. Такой роман на расстоянии.

– Здорово! – восхитилась Глаша, мгновенно представив себе «застуканную» парочку бывших супругов. – Я люблю такие истории. Где все без слащавости, очень тонко, чуть романтично и такими штрихами: пока все непонятно, но героев тянет друг к другу неодолимо, но нет, нет, не получается, нельзя, и что-то препятствует их соединению. И немного страсти, немного прозрачной холодной Балтики, притушенной сумерками, и запах моря и шикарных роз «Остин» в старинной вазе синего стекла, срезанных с мокрого куста в саду, и такая поздняя зрелая романтика, и женщина смотрит на себя в зеркало, загадочно улыбаясь, а мужчина где-то далеко от нее стоит у окна и вспоминает, как это у них было…

– Обалдеть, – посмотрел на нее со смесью удивления и восхищения Разведов. – Простая ситуация, скупой факт: женщина застукала мужа с бывшей женой в постели, и ты вот так, – он щелкнул пальцами, – на раз, считай из ничего, мгновенно придумала сюжет, людей с их жизнями и характерами, нарисовала картину, наполнила ее деталями, красками и даже запахами и полутонами. Я офигеваю, Глаш. Ты очень крутая.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась она.

– Знаешь, я тоже хочу рассказать тебе одну невероятную и где-то романтичную историю.

– Рассказывай, – заинтересовалась Глафира.

– Вот приедем домой, там и расскажу. О ней нельзя говорить второпях или между делом. Она мне очень дорога и требует отдельного разговора.

– Ты знаешь, – неожиданно рассмеялась Глафира, – что-то мне подсказывает, что нам с тобой не удастся ни о чем толком поговорить дома.

Кто бы сомневался!

Стоило машине въехать на площадку перед гаражом, как к Глаше с Трофимом устремились несколько человек, возглавляемые решительно настроенной соседкой, известной поселковой скандалисткой. Это была молодая, энергичная мамаша – типичная представительница движения «я мать!» и со стандартным «тюнингом» – грудь, попа, губы, ресницы, ногти, щеки, локоны, каблуки в одном флаконе.