Акциденция

Уж не знаю, что она собиралась делать, может погладить или просто коснуться, но я отмахнулся. Люба опять усмехнулась, но в глазах ее промелькнуло сожаление, которое я увидел достаточно явно в такой близи. Пистолет, кстати, точно оказался Вальтером.

— Тебя оказывается Сивый тоже хорошо задел, — сказала она, — я думала ты давно дома. Но когда зашла сегодня, то поняла, что тебя там нет. Ну, ничего, Марфа мне все рассказала.

Так, эта зараза, похоже, и Марфуше грозила пистолетом!

— Так зачем ты меня так усердно искала?

— Сейчас расскажу… раз уж нашла.

Женщина взяла стул и села, закинув ногу на ногу. Куртку она скинула, открыв под ней блузку из тех, что более привычны ее виду были — из легкой, наверное, дорогой ткани, с какими-то оборками и совершенно не подходящую теперь к остальной одежде. Но, под этой тонкой блузкой стала заметна и повязка, четкой, пережимающей полосой проходящая по талии. И я не удержался, спросил:

— Как ты ходишь? Ты ж помирала три дня назад?

— Да все благодаря тебе, Коля. Когда Сивый выхватил нож, это вышло неожиданно… и я сильно испугалась в тот момент, прям оторопь взяла от осознания, что вот сейчас, в сию ж секунду будет — все! А потом ты заорал, и я пришла в себя, дернулась, чтобы бежать оттуда. Но не успела… ну, так и Сивый тоже, он ножом-то ткнул, но достал слегка, — тут она замолчала и нахмурилась, как будто что-то вспоминая, — Георгий сказал, что только какую-то жировую ткань задело, а кишки вроде целыми остались… я как-то так его поняла.

— Так что ты хотела? — я вернул разговор к началу — пожаловалась сама, пожалела меня и на этом хватит.

— А хотела я… тебе помочь и заодно за себя отомстить. Тебе мой наряд, не кажется странным? — и она указала подбородком на свою брезентовую куртку, лежащую на другом стуле.

Я промолчал.

— Так вот, уезжаю я, совсем. Не даст мне жизни Сашка. У него, чей и кроме Сивого умельцы имеются… да и вы, в отделе, думаю, уже кое-что про меня знаете. Ты ведь знаешь, кто я, Коля? — последний вопрос она задала вкрадчиво, внимательно следя за моим лицом.

— Любава Михална Свешникова, — спокойно ответил я, не став скрывать своих познаний.

Она зло прищурилась.

— И что еще ты знаешь?

— Много чего, и не только я, — пожал плечами, — знаем, что Сашка, это Александр Свешников — твой брат, и он же Алексей Мурзин, бывший начальник стройки. Знаем, что тех рабочих он убил, устроив обвал, после того, как не нашел в складских подвалах клада вашего отца. А теперь, сколотив банду, вернулся и продолжает его искать.

— Да, много вы знаете, даже больше, чем я ожидала… — и растерянно замолчала.

— Я вот только не пойму, а каким боком ты к этой истории, кроме того, что ты родственница? — спросил я, не желая ждать, когда она очухается, — Ведь ты же первый секретарь райкома, а на такую должность первого попавшегося человека не назначают. Кстати, а Лачковский, действительно тебе двоюродный брат?

Теперь Люба пожала плечами:

— Не знаю, честно. Мне говорили, что брат, и разыгрывал он роль достаточно неплохо. Но с другой стороны, он, хоть и светловолосый, совершенно не похож ни на бабушку, не на ее мужа, фотографии которого я видела не раз. Любил он, знаешь ли, фотографироваться с молодой супругой, гордился ею, как призовой кобылой, а то, что она ненавидела его, знать совершенно не хотел! — последнее произнесла резко, но как-то сразу отпустила злость и продолжила вполне спокойно: — Впрочем, с Володей — все может быть, возможно внешность он просто взял от матери… А то, что меня назначили первым секретарем в это захолустье, — она поморщилась, — так тоже надо за это Сашку благодарить.

Она встала, подошла к столу, на котором стояла банка с водой, понюхала ее и, поняв, что та чистая, налила в стакан. Хлебнула, вернулась на свой стул.

— Нашел он меня году в 30-м. Я тогда как раз работала в горкоме комсомола… не так чтоб высоко — курировала ячейку на одном из заводов. Хотя… мне и возрасту-то было… но я уже к тем временам ума набралась и знала, где можно добыть хлеб с маслом в этой стране, — ухмылка ее, сопровождающая последние слова, была презрительной и высокомерной.

А я, слушая ее, едва удержался, чтоб не передернуть от омерзения плечами. Люба же, видно не замечая моего настроения, продолжала говорить в том же, пренебрежительном ко всему тоне:

— Так вот, Саша тогда объявился, представился и принялся строить из себя старшего заботливого брата… хм, как я сейчас понимаю, тогда-то я все приняла за чистую монету, и даже переживала, когда он пропал. Опять братец возник в моей жизни только лет через семь. Я к тому моменту уже дослужилась до второго секретаря парткома… м-м, не важно, какого района… так что проситься сюда, в слободу, для меня уже было по должности явным пониженьем. Но брат в этот раз оказался настырен, обещал золотые горы, семью, сытую жизнь в загранице с родителями. В общем, я повелась…

— Это понятно, что не сама ты приехала в Бережково, но ему-то, зачем ты была нужна здесь? — подтолкнул я ее в том направлении, которое интересовало меня.

Она хрипло рассмеялась: