Актуальные проблемы Европы №3 / 2017

Так что же в этих условиях надо было делать социал-консерваторам, пришедшим к власти? Надо «наводить порядок», восстанавливать роль и влияние государства в экономике, в том числе путем расширения госсектора для пополнения бюджета, восстанавливать «экономический суверенитет» страны, не допуская вмешательства в национальную экономику МВФ и других глобалистских структур, отдавая предпочтение национальному капиталу, усиливать роль церкви в общественной жизни. Другими словами, укреплять «суверенную демократию» и «вертикаль власти»5.

По большому счету, в этой системе координат «национального консерватизма» и берут начало все значимые законодательные нововведения в Венгрии последних лет, в том числе и те, которые вызвали критику ЕС и МВФ. К этому добавляется еще одно немаловажное обстоятельство. Понятие «восстановление суверенитета» для венгерских правых актуально не только в экономике. Во внешней политике это подразумевает отказ от строительства «супергосударства» ЕС наподобие «Соединенных Штатов Европы» (СШЕ) путем превращения Евросоюза из мягкой конфедерации в жесткую федерацию. Следует отметить, что лидер ФИДЕС считался «евроскептиком» еще до вступления Венгрии в ЕС, полагая, что страна, лишь недавно восстановившая свой суверенитет, не должна передавать большую его часть наднациональным структурам в Брюссель.

Изначально Виктор Орбан был и противником мондиалистского проекта превращения ЕС в Соединенные Штаты Европы, который европейское масонство вынашивало еще с XIX в. Со временем его позиция лишь ужесточилась. Когда в 2004 г. Венгрия, как и другие страны Восточной Европы, вступала в ЕС, последний был прежде всего экономическим союзом, где все равны и все имеют одинаковые права и обязанности. Если вспомнить, то в 1980–1990-е годы союз так и назывался – Европейский экономический союз (ЕЭС). Но вот что интересно: сразу же после приема стран Восточной Европы в ЕС в Брюсселе неожиданно для многих «новых европейцев» заговорили о преобразовании союза в некое подобие федерации типа США со своей конституцией, президентом и армией. Общая валюта, визовый, таможенный союз и парламент к тому времени у ЕС уже были.

Вот и получилось, что вступали страны Восточной Европы в один союз – экономический, а оказались, по сути, уже как бы в другом, хотя и с тем же названием. В итоге они недолго радовались своей полной самостоятельности, возникшей после распада мировой социалистической системы. С частью суверенитета пришлось расстаться сразу после вступления в ЕС. Теперь по мере преобразования ЕС в федерацию Брюссель постоянно ждет от стран союза все новых и новых уступок по части национального суверенитета. А это все меньше нравится и Будапешту, и Праге, и Варшаве, которые вместе с Братиславой входят в так называемую Вышеградскую четверку. В восточной части ЕС растет оппозиция централизаторским устремлениям Брюсселя, которую нередко называют «евроскептицизмом». Будапешт сейчас по праву можно считать лидером этой группы стран.

Противостояние восточноевропейских «евроскептиков» и Брюсселя особенно усилилось после того, как либералы-евробюрократы удалили из Лиссабонского договора положение о том, что христианство стало основополагающим элементом европейской цивилизации, а затем начали навязывать европейцам «нетрадиционные» понятия о семье и браке. Получив конституционное большинство в парламенте, ФИДЕС с партнерами по коалиции первым делом изменили Конституцию Венгрии. Акцент сделан был на христианских ценностях: признании государствообразующей роли христианства, признании семьи как брака исключительно между мужчиной и женщиной, защите жизни с момента зачатия без формального запрета абортов, а также запрете превышать госдолг более чем на 50% ВВП – все эти новые конституционные положения, казалось бы, не должны были вызвать протест ни у кого, за исключением, быть может, лиц нетрадиционной сексуальной ориентации.

Но из Брюсселя то и дело слышна критика в адрес Будапешта и лично премьера Орбана по поводу его законодательных инициатив. Брюссель действует так же, как любое строгое начальство, если в «лагере» что-то происходит не по уставу, тем более что у него в руках не только кнут в виде санкций, но и пряник в виде денежных кредитов и весьма ощутимых дотаций. А это значит, что он своего добьется при любых условиях. Иначе не будет ни дотаций, ни кредитов. В ответ венгерский премьер любит повторять, что в свое время Будапешт не позволял вмешиваться в свои дела ни Вене во времена дуалистской Австро-Венгерской монархии, ни Москве во времена существования «соцлагеря», а теперь не позволит и Брюсселю во времена «евролагеря».