Акулы из стали. Аврал

– Это секстант! – не выдержал издевательства над морскими терминами старпом.

– Точно! Секстант же, ну! Я знал, тащ комдив! Просто временно забыл!

– Ты как мой пёс, – поддержал минёра старпом, – всё знаешь, но ничего не говоришь. Ну невозможно тебя не любить!

– Погоди, Серёга, вставай в очередь за мной на минёрское вымя! Минёр. А как им пользоваться?

– Ну как, как. По инструкции, как же ещё!

– Точно! А я думал по обструкции, может, или по конструкции! Вот же амнезия, ты посмотри, совсем одолела! Давай. Показывай!

– Что показывать?

– Гусары, молчать! Как пользоваться секстантом по инструкции, показывай! Остальное потом покажешь.

– Э… ну да. Ну… сейчас.

Минёр завертел прибор в руках так же, как давеча вертел его трюмный, только разве что в трубку не дул. В теории-то он знал, как им пользоваться, надо было только подумать, как применить эту самую теорию к практике.

– Прошу разрешения подняться на мостик! – это, сменившись с вахты, вышел тот самый трюмный Андрей. Курить он не курил, но любил выйти размять булки и проветрить ушные раковины с целью нагулять аппетит (как он сам выражался).

Не дожидаясь, пока ему разрешат, но понимая, что раз на мостике нет криков и воплей по поводу расхождения с целями, то, конечно же, можно. Андрей протиснулся наверх по правому борту.

– Дай позырить! – оттолкнул он штурмана от пеленгатора. – Ну и что ты там видишь?

– Да хер пойми что, но окуляр нагрет штурманским глазом: сразу чувствуется, что не зря вахту стоит!

И тут Андрей заметил своего знакомого в корявых руках минёра. Нотка ревности кольнула в сердце.

– Что ты делаешь, бля? Дай сюда! Смотри: даёшь команду штурману: «Штурман, засечь время измерения!» («Есть», – устало ответил штурман, обречённо глядя за горизонт, как будто там висели часы). Дальше смотришь сюда, совмещаешь, поворачиваешь, замеряешь, командуешь штурману внести поправку на параллакс, измеряешь второй раз, по второму светилу и, вуаля! Штурман, ну что там? Где мы? Далеко ли до Таллина?

Изо рта командира дивизии выпала недокуренная сигарета, и от неё занялся тлеть мех на воротнике его тулупа: комдив морщился на дымок, но из стопора выйти был не в состоянии.

– Тащ комдив, вы дымитесь! – доложил старпом.

– Я не только дымлюсь, Серёга, я весь теку!

– Центральный – мостику! – крикнул он в переговорное, нажав его тангету валенком: встать до сих пор был не в силах.

– Есть Центральный!

– Скоммутируйте с КПС!

– КПС – мостику ответьте!

– Есть КПС!

– Говорит старший на борту! Срочно отбейте в штаб первой флотилии телефонограмму следующего содержания: «Прошу отозвать запрос флагштурмана военно-морских классов тчк Нового флагштурмана дивизии нашёл траверсе островов Большевик и Октябрьской Революции вскл учитесь зпт кораси (через «о» обязательно – так и запишите) вскл целую зпт Домнин вскл».

В ответ покашляли.

– Что вы кашляете там? КПС? Как приняли?

– Тащ адмирал, а как передавать-то?

– Руками, блядь, передавать, как же ещё?

– А по каким каналам связи? Тут же как-то слишком неформально всё: и целую, и кораси через «о». И в какой сеанс передавать будем? У нас же вот только прошёл, надо следующего теперь ждать. У нас план же связи, вы же сами знаете и порядок в радиоэфире.

– Тьфу, быть такими скучными! – и комдив убрал валенок с тангеты. – Ну вот как с вами установишь мировое господство, а? Что у вас тут дымом воняет? Горим, что ли?

Андрей долго потом гордился этим своим почти назначением и рассказывал истории о том, как он чуть было не стал флагманским штурманом восемнадцатой дивизии, но отказался от назначения добровольно, потому что не всем же пассажирами на лодке кататься, надо её кому-то и в движение приводить. А если по совести, то кому же, как не ему? Хотя, как он на посту командира трюмной группы приводил её в движение, всегда оставалось непонятным.

А в том выходе он изготовил себе бирку из куска ватмана, на которой аккуратно написал «Ф-1. 18 ДиПЛ» и, вешая её на канцелярские скрепочки поверх своей пришитой «КТрГр2», входил в штурманскую, открывая дверь ногами (в чём приходилось знатно изгаляться – открывалась она наружу) и спрашивал: «Ну что тут у нас? Штурман – доложить обстановку!»

Штурмана терпели, да сами же были виноваты в том, что научили его пользоваться секстантом, а чужие знания и умения на флоте принято уважать, даже если знания и умения эти могут пригодиться только для странных вывертов карьерного роста, а в практической плоскости бесполезнее, чем сигнал «Стоп» на заячьей тропе.

И хочу я вам вот что сказать: любые знания и умения, которые попадаются на пути, вы должны немедленно осваивать со всеми доступными рвением и упорством, пусть даже на первый взгляд умения эти и покажутся вам никак не применимыми к текущей ситуации. Ну вот откуда вам знать, в какой момент ваша в общем скучная и монотонная жизнь насытится событиями до такой степени, что в спасательном плоту именно на вас и секстант в ваших руках будут смотреть влажными глазами сильные мужчины, прекрасные женщины и милые дети и спрашивать, лелея надежды голосом: «Ну, так куда нам грести, капитан?»

Система