Акулы из стали. Ноябрь

Нет, ну половину дела уже, считай, сделано – дошел же? Дошел, рассуждал Толик, пока не спеша шел к дому. Осталось только зайти. Но в следующий раз, вот прямо завтра, сделаю это обязательно. Вот хоть потоп – на лодочке прямо приплыву и скажу: а не будете ли вы так любезны выдать мне что там у вас модного нынче в книжных братствах? Но только не детективы и не любовные романы. А еще из классики можно, вот Антона Палыча, например, пару томов я бы взял. Надо освежить, знаете, в памяти да наложить на текущий жизненный опыт. И сразу надо будет договориться, чтоб не волновались, если вовремя не отдам – ну, вдруг нас в море задержат? Эх, и почему же я раньше не додумался сходить в библиотеку?

Хотелось ужинать, но дома из еды были только яичный порошок и сухари в банке. А и чем не еда, махнул рукой Толик на поход в магазин, развел порошок, замочил в нем сухари и все это запек в духовке.

Не то чтобы вышло вкусно, но вполне съедобно, и он, чтоб было вкуснее есть, вспоминал, как они готовили ужин родителям Лены, когда те ушли в кино на вечерний сеанс, и Толик так мотал Лену по кухне, то сажая ее на стол, то ставя к подоконнику, то наклоняя к плите, что кастрюля с почти готовыми макаронами свалилась на пол, и они долго решали, что делать. В итоге тщательно вымыли макароны и доварили их, а сверху залили соусом из жареной муки, воды, лаврового листа, перца. И, попробовав, решили, что да – не поваляв по полу, такого вкусного блюда не сготовишь. Но больше на кухне чтоб не приставал, строго сказала Лена. А если бы варили суп, например, и разлили его, или ошпарились бы? Договорились? Конечно, договорились, но сейчас-то мы не варим уже ничего, можно и на кухне. Иди-ка, девочка, сядь дяденьке на коленки. Маньяк, смеялась Лена, а Толик соглашался, что да, что-то именно маниакальное он сейчас и испытывает.

И почему-то от этих воспоминаний чем дальше, тем больше Толику становилось холоднее, хотя в каждом из них было много солнца, много тепла и много того, что тогда казалось ему тем самым, настоящим, что он и поискать-то толком не успел еще, а вот поди ж ты – нашел.

Даже и есть расхотелось: Толик выбросил в мусорное ведро остатки сухарей в так называемом омлете. Подумал, не пойти ли прогуляться перед сном, но за окном опять мело, и не то чтобы сильно, но ходить без определенной цели в такую погоду точно не хотелось.

А вот надо было собраться и пойти к Кате – сообразил Толик, уже лежа под одеялом. И даже подумал было: ну а что, еще же не сильно поздно – соберусь вот и пойду. Но на этом его решительность и кончилась, хотя увидеть Катю ему хотелось и даже казалось, что это важно и нужно бы сделать, не откладывая в долгий ящик. А может, я и влюбился даже, а что? Не Леной единой весь мой мир наполнен. Тем более теперь, после того, как она замуж собралась. Хотя Толик думал, что если бы он сейчас сказал Лене «вернись, я все прощу», то замужество ее закончилось бы, не начавшись, но говорить этого он не хотел – сколько уже можно, да и зачем? Катю он не знал, конечно, но внешне она ему нравилась и легко представлялась в качестве будущей если и не жены, то уж спутницы на какое-то время точно. А там и видно будет.

Утром в квартире не включился свет. Сначала в комнате, а потом и в прихожей. Толик, не совсем еще восставший ото сна, отдернул зачем-то шторы, и в комнате стало еще темнее. Ну да, сообразил Толик, наконец просыпаясь, сейчас и днем-то как ночью, а уж ранним утром… И чего я полез к этим шторам, неужели во сне опять был не здесь. Дело оказалось в автомате: безвольно щелкая туда-сюда, взводиться он не желал категорически. А так как у Толика в квартире все практически было выключено, то, видимо, самому автомату пришли кранты.

Толик кое-как оделся в темноте, залил кофе кипятком из крана, осмотрел себя в зеркале, подсвечивая зажигалкой, и потопал на службу. Неплохо было бы не забыть и спросить у кого-нибудь на корабле, как тут чинят эти автоматы: куда бежать и что говорить, чтоб сделали быстро – до этого как-то и не приходилось задумываться о таких вещах.

Парочка знакомых офицеров с соседнего корпуса топала мимо подъезда в сторону сопок, и Толик, свистнув, догнал их. Ждать машины, толкаться в них и изображать шпроты в банке не хотелось. По сопкам прогуляться по морозцу не хотелось тоже, но раз попутчики сами собой подвернулись, то почему бы и нет.