Аквариум

– Живой! Да маруху то какую центровую приволок, епта!

– Бабушка! – прикрикнул я. – Ты давай заканчивай по фене ботать! Не на зоне. Это Настя.

– Извиняйте, робяты! Я тут нормальный язык уж почти позабыл, все один, да один.

– Один? – спросил я напряженно.

Он потускнел, сгорбился еще больше, отвернулся.

– Один, Егорка. Остальные уж отмучались…

Сердце заныло, в душе начала подниматься ярость.

– Кто? – спросил я. – Борода?

Бабушка метнул на меня быстрый, пронзительный взгляд через плечо. Нет, все-таки, урка – это на всю жизнь.

– Как догадался?

– Потом. Давай ты рассказывай.

Он помолчал. Повернулся, пошел вглубь Сарая.

– Пойдем хоть кипятка налью. Посидим, помянем. – донеслось из-за его спины.

Знакомые бетонные стены, койки, широкий стол, за которым мы расселись, держа в руках исходящие паром кружки с водой. Только вместо нашей банковской двери – кирпичная кладка. А так, словно вчера только отсюда ушел. Зато сколько всего произошло, как все поменялось, будто в другом мире побывал, вернулся обратно, а и этот уже не тот…

– Ты мне тоже, Егор, сразу за Лешего и Вову обозначь, чтоб я в курсе был. – попросил Бабушка перед тем, как начать рассказывать.

– Погибли. – коротко ответил я. – То есть, насчет Лехи на сто процентов не могу сказать, там странно все было. Вроде расстреляли в упор, он с четвертого этажа упал, а тело потом не нашли. А вот Володя умер. Своими глазами видел. Нас Борода, когда кинул, мы до Луговой добежали, и Вова на Гвоздя напоролся. А потом его Дятел накрыл. Но тот успел гранаты подорвать, так что ушел вместе с Дятлом. Героически… Как в книжках.

Бабушка грустно покивал головой, вздохнул, потом спросил:

– Так значит этот гондон вас все-таки кинул тогда? А мы тут гадали…

– Ну, с одной стороны, конкретно нас он, конечно, бросил, с другой – он же вас ушел защищать.

– Лучше б не дошел, защитничек, бля… – проскрипел Бабушка.

Помолчали, дуя и прихлебывая сладкий кипяток. Потом дед начал рассказывать:

– Короче, Борода тогда прибежал, толком ничего объяснять не стал. Ни про Дятла, ни про вас. Сказал, что вы его сейчас подальше уведете и скоро вернетесь.

Я грустно усмехнулся:

– А ты так хотел Дятла посмотреть…

– А-а! – махнул рукой Бабушка. – Я здесь такого насмотрелся, что мне больше вообще ничего видеть неохота. Вобщем, вы не вернулись. Ночью грохнул период, утром Чапай и Борода пошли вас искать. Прошлись по Речному, не знаю докуда, никого не нашли, а на обратном пути в Шестерке затарились. Я так понял, Командир больше не вас хотел найти, а жратвы надыбать. А потом вроде все устаканилось помаленьку. Он нас в первые дни так работой загрузил, что искать кого-то и некогда было. Трубу наверху, на склоне, починили, ее в натуре, этот бешеный Дятел порвал. Вода появилась. Старую дверь перекошенную выломали еле-еле, два дня корячились, заложили дыру, а ту железку, через которую я вас запустил, укрепили, сделали новый вход. А дальше все по-старому – сидим в Сарае, припасы подъедаем, вроде все как обычно, только вы все не возвращаетесь. К Бороде и Светка, и Валуев ходили, а он нет и все! Искать не пойдем. Итак, народу мало осталось. Если выжили, сами вернутся.

А недели три назад мне Света на ухо шепнула, что с Командиром не так что-то. Сама толком понять не может, но бояться его стала, как прокаженного. Я тоже потом на него повнимательней глянул, а он на Урода похож! А обедали как раз тогда, у меня аж ложка из руки выпала, сижу, рот открыл, смотрю на него и охреневаю. Он тоже на меня глянул быстро, глазами как-то сверкнул и улыбнулся, типа, что – нравлюсь? Бля, Егор, у него не зубы во рту были, а эти, как у кадавров разных, клычищи! На следующий день все уже видели, что Борода в кого-то превращается, даже Чапай, с которым они вроде как сдружились. Ну, собрались за ужином и разложили ему: так и так, ты кто такой есть-то? А он и ухом не повел. Вы че, говорит, граждане, травы курнули? Я – Командир ваш, защитник и предводитель. Что, типа, за вопросы такие бредовые? И как-то вроде прямо в мозгах говорит, да так убедительно, что все и успокоились. Я вот сейчас вспоминаю и понять не могу – три дня с ним жили потом, он уж вообще на человека не похож, а нам как бы по хрен. Гипноз, что ли какой?

– Ну да. – вставил я. – Можно и так сказать. Гипноз. Он к вам в подсознание залез и глаза отводил. Они теперь умеют.

– Во! – вскинулся Бабушка. – У него когти вместо ногтей, а всем по барабану!

Допил воду, помолчал.