Аль Капоне: Порядок вне закона

Дейдре Мария Капоне даже по прошествии трёх десятков лет не могла смириться, что её двоюродного деда обвиняют в жестоком и бессмысленном убийстве «невинных людей», поэтому решила «узнать правду». К тому же оказалось, что её муж Боб — родственник механика Джона Мэя, погибшего в гараже на Кларк-стрит. За разъяснениями она обратилась к своему деду Ральфу, который, разумеется, сказал ей то, что она хотела услышать. «Аль не планировал этого, — сказал он твёрдо. — Вообще-то ему бы такое и в голову не пришло. Он пришёл в ярость, когда об этом узнал. Позвонил мне; он просто кипел. Сказал: “Этот Макгёрн, урод, придурок! Он что, хочет, чтобы меня распяли?”» Макгёрн клялся, что он здесь ни при чём; если бы он взялся убить Морана, комар носа бы не подточил. Кстати, он целую неделю следил за отелем «Парквей», где жил Моран, чтобы изучить его привычки. 13 февраля он был на своём посту вместе с Мэтти Капоне — тот ошивался с гангстерами, вместо того чтобы учиться в университете Вилланова под Филадельфией, куда его определил старший брат, — и видел машину с полицейскими... Короче говоря, расследование Дейдре свелось к тому, что убийцами были не бандиты, а копы. В этом её, в частности, убедило заявление майора Фреда Силловэя, помощника администратора федерального Прогибиционного бюро по Чикагскому округу, который полагал, что полицейские, получавшие взятки от двух соперничающих банд бутлегеров, расправились с гангстерами, переставшими им платить. В Чикаго тех лет такая версия не показалась бредовой, тем более что Силловэя поскорее перевели на другое место работы. Впрочем, в версиях тогда недостатка не было: подозревали, например, «Пурпурную банду» бутлегеров и угонщиков из Детройта, которая раньше поставляла канадский виски Капоне, а потом вдруг переключилась на «нордсайдеров». Якобы 13 февраля Эйб Бернштейн из «Пурпурной банды» сообщил Багзу Морану по телефону, что перехваченный им груз спиртного направляется в Чикаго. Именно этот груз ожидали в гараже, когда туда явились пятеро в полицейской форме. Но опять-таки выходит, что это могла быть ловушка, которую расставил Капоне...

Но если резня — дело рук полицейских, почему Аль, позвонив Ральфу, сразу начал бранить Макгёрна? Похоже, он не слишком-то верил в предположения Силловэя. Убийство Морана он планировал, это установлено (в 1935 году Брайан Болтон подробно расскажет ФБР о совещаниях в «Убежище»), Просто всё пошло не по плану: и Моран уцелел, и полиция озверела, и сам он в то же утро облажался на допросе, чёрт его побери совсем! Какая-то полоса невезения. Макгёрна, кстати, сразу арестовали по подозрению в причастности к этому преступлению, но у него было «белокурое алиби»: одна девушка подтвердила, что День влюблённых он проводил в её обществе. Да его бы к Кларк-стрит ближе чем на выстрел и не подпустили — это было всем понятно, потому и потребовалось привлекать «не засвеченных» людей. Арестовали и Джона Скализи, но тоже отпустили — за недостаточностью улик. А вообще следствие по этому делу напоминало попытку одной грязной рукой отмыть другую.

Расследование вели независимо друг от друга окружная полиция, детективное бюро, прокуратура штата Иллинойс и судебный следователь. Причём вели так, будто главной их целью было оставить преступление нераскрытым. Ряд высокопоставленных чиновников из нескольких департаментов либо уволили, либо перевели в другое место. Улики теряли, уничтожали или складывали в неподписанные конверты, так что в них потом было невозможно разобраться. Многочисленные и противоречивые версии заводили следствие в тупик. Торговая ассоциация Чикаго пообещала награду в 50 тысяч долларов, если убийцы будут найдены и осуждены; горожане скинулись и предложили ещё десять тысяч, городской совет и прокурор штата выставили по 20 тысяч — безрезультатно.

Тем временем Капоне устроил 16 февраля у себя дома грандиозную вечеринку по случаю предстоящего боя за звание чемпиона мира между тяжеловесами Джеком Шарки и Уильямом Стриблингом, потом отправился в тренировочный лагерь Шарки и сфотографировался, встав между соперниками. Бой состоялся 27-го числа в Майами-Бич, в присутствии тридцати—сорока тысяч зрителей и 423 журналистов; сборы составили беспрецедентную для Юга сумму — 405 тысяч долларов. Проведя десять раундов, Шарки победил по решению судей. Утром того же дня Капоне получил повестку в чикагский суд: 12 марта он должен предстать перед федеральным Большим жюри, поскольку обвиняется в нарушении «сухого закона» в Чикаго-Хайтс.