Ала ад-Дин и повелитель джиннов

– Н-нет, – подумав, отозвался Ала ад-Дин и для убедительности покрутил головой.

– Странно. – Ифриты переглянулись меж собой, а левый почесал кончиком сабли затылок. – Так зачем же ты пришел сюда?

– Чтобы принести ему, – Ала ад-Дин ткнул большим пальцем за спину, – одну вещь.

– Одну вещь, – задумчиво повторил, словно смакуя слова, ифрит. – Красиво сказано и, главное, честно. А что же ты желаешь для себя?

– Для себя? Я жениться хочу.

– Ха, ха-ха, – загоготал левый ифрит, запрокинув голову назад.

– Ничего смешного не вижу, – обиделся Ала ад-Дин и выпятил нижнюю губу.

– О, прости! – Ифрит с трудом согнал с лица улыбку. – Так необычно. Сюда за этим товаром не ходят… Значит, ты не хочешь обладать ничем, хранящимся в пещере?

– Я даже не знаю, что в ней хранится. Как же я могу хотеть обладать тем, о чем даже не ведаю?

– О! – Глаза ифрита удивленно округлились. – А если узнаешь, тогда как?

– Я… не знаю… – окончательно растерялся Ала ад-Дин и развел руками. – Нет, я правда не знаю! Ведь как можно что-то обещать, когда ты даже не понимаешь, о чем идет речь?

– Ты честный юноша! – громыхнул ифрит и отступил в сторону, освобождая проход. – Ты можешь войти.

– Точно? – не поверил ушам Ала ад-Дин.

– Иди!

– Спасибо, конечно, но я должен немножко подумать.

– Думай. Только побыстрее, – разрешил ифрит и, млея, почесал пузо когтистой лапой.

Ала ад-Дин принял задумчивый вид, пытаясь собраться с мыслями, но, как назло, в самый нужный момент ни одной в его голове не было. В смысле, ни одной дельной, а вот мыслей о том, как бы поскорее унести отсюда ноги, имелось хоть отбавляй.

– Что же ты надумал? – Ногти ифрита опять щелкнули о камни.

– Хорошо, я иду!

– Иди, – кивнул правый ифрит, похоже, вполне довольный выбором Ала ад-Дина, хотя какой ему с того прок, юноша никак не мог взять в толк.

– Так я пошел? – еще раз уточнил Ала ад-Дин у левого ифрита.

– О смертный, долго ты еще будешь испытывать наше терпение? – откликнулся тот.

– Можно я еще немножко подумаю, а?

За его спиной послышался сдавленный стон и шлепок ладони – это Абаназар хлопнул себя со всего размаху по лбу.

– Глупый человек, чего тут думать? Ему разрешают войти, а он стоит и мямлит, – произнес правый ифрит.

– И вовсе я не мямлю, а сомневаюсь. А думать, между прочим, надлежит всегда, – нравоучительно заметил Ала ад-Дин. – Помните пословицу?

– Смертный, мы устали от твоих сомнений. Либо ты сейчас же заходишь, либо – прости-прощай. – Правый ифрит помахал лапищей. – Нам недосуг с тобою лясы впустую точить.

– Я иду! – решился наконец Ала ад-Дин и сделал шаг в направлении входа в пещеру, внезапно осветившемуся при его приближении десятками одновременно вспыхнувших факелов, установленных вдоль обеих стен. Любопытство пересилило страх, и Ала ад-Дин вступил в тоннель, вырубленный в скале, опасливо пригибаясь и озираясь вокруг.

Но, засомневавшись, он вдруг устремился обратно к выходу, однако путь ему преградила невидимая упругая завеса. Наскочив на нее грудью, Ала ад-Дин отлетел назад и растянулся на стылом каменном полу, вскочил вновь, подбежал к невидимой преграде и в исступлении заколотил по ней кулаками.

– Дядя, вы же не сказали, что я должен взять! – выкрикнул он, не особо надеясь, что его услышат снаружи. Но его услышали.

– Ха! – громоподобно усмехнулся правый из ифритов, взмахнув мечом. – Ха, ха!

– Ох, я дурак! – вскричал Абаназар, падая на колени и принимаясь колотить себя кулаками по голове. – Я забыл, забыл сказать тебе самое главное. О, я старый пустой горшок.

– Выпустите меня отсюда! – продолжал голосить Ала ад-Дин. – Не хочу я идти в пещеру! А-а!

Преграда не поддавалась, но Ала ад-Дин продолжал бросаться на нее, скрести ее ногтями, бить кулаками и ногами.

– Стой! – вскочил Абаназар, вытягивая руку с выставленной вперед ладонью. – Тебе нельзя выходить!

– Почему? – замер Ала ад-Дин. Грудь его тяжело вздымалась.

– Если ты выйдешь, то больше уже не войдешь.

– А я не хотел входить! И не хочу! Это вы меня заставили, дядя, и даже не сказали, что вам нужно в пещере.

– Мне нужна…

– Остановись! – громыхнул левый ифрит. – Ты знаешь правила, гнусный колдун: если ты скажешь хоть слово напутствия вошедшему в пещеру, он никогда уже из нее не выйдет.

– Не-ет! – окончательно перетрусил Ала ад-Дин, вновь замолотив кулаками по прозрачной преграде. – Молчите, дядюшка, я ничего не хочу слышать!

– Но… – Абаназар в сомнении почесал за левым ухом.

– Нет, не говорите ничего. – Ала ад-Дин демонстративно заткнул пальцами уши. – Вот, видите, я ничего не слышу.

– Но как же ты тогда найдешь… именно ту вещь, которая мне нужна? – потряс руками расстроенный донельзя колдун. – Это нечестно, нечестно! – топнул он ногой и, выдохшись, согнул спину и в бессилье повесил руки. – Все пропало, все пропало! О, я несчастный старый дурак.

Ала ад-Дин приоткрыл одно ухо и прислушался. Тихо, только потрескивают факелы, и еще снаружи доносится гулкое мерное дыхание двух гигантов и страдальческое поскуливание Абаназара.

– Эй! – позвал Ала ад-Дин.

– Ты еще здесь, смертный? – В пещеру, прогнувшись, заглянул правый ифрит. – Что тебе опять нужно?