Алая королева

Я несусь что есть силы, Мэйвен следует за мной. Мы влетаем в круглое помещение – зал совета, полный полированного мрамора и темного дерева. Там уже целая толпа, и я чуть не врезаюсь в лорда Самоса собственной персоной, но вовремя успеваю остановиться. Мэйвен толкает меня в спину, и мы едва не падаем.

Самос насмешливо смотрит на нас. Взгляд его черных глаз холоден и суров.

– Миледи, принц Мэйвен, – говорит он, чуть заметно поклонившись. – Вы пришли полюбоваться спектаклем?

«Спектакль». Вокруг стоят другие лорды и леди, а также королевская чета, и все на что-то смотрят. Я пробираюсь вперед, не зная, что там такое, но догадываясь, что ничего хорошего. Мэйвен движется следом, придерживая меня за локоть. Когда мы оказываемся в первом ряду, я радуюсь его теплому прикосновению, которое не позволяет мне закричать – или выскочить из толпы.

Не меньше полутора десятков солдат стоят в центре зала, их грязные ботинки затоптали изображение королевского герба. На них одинаковые доспехи – черная металлическая чешуя. Только у одного броня с красноватым оттенком. Это Кэл.

Рядом стоит Эванжелина. Волосы у нее заплетены в косу. Она тяжело дышит, с трудом переводит дух, но вид у будущей принцессы горделивый. «Если здесь Эванжелина, значит, и ее брат неподалеку».

Из-за спин появляется Птолемус, который тащит за волосы вопящую женщину. Кэл отворачивается и перехватывает мой взгляд в ту самую секунду, когда я узнаю бедняжку. В его глазах я вижу сожаление, но он не делает ничего, чтобы ей помочь.

Птолемус швыряет Уолш на гладкий пол, и она ударяется лицом о камень. Она едва бросает взгляд в мою сторону, прежде чем перевести полные боли глаза на короля. Я помню веселую, улыбчивую служанку, которая ввела меня в этот мир; ее больше нет.

– Крысы кишат в старых туннелях, – рычит Птолемус, переворачивая пленницу мыском ботинка.

Уолш отползает от него – удивительно быстро, несмотря на свои раны.

– Мы обнаружили ее, когда она шпионила за нами неподалеку от реки.

Шпионила за ними? Неужели она такая глупая? Нет, Уолш не дура. «Это был приказ», – понимаю я с возрастающим ужасом.

Она наблюдала за старыми туннелями подземки, чтобы убедиться, что путь для нас чист и мы можем вернуться из Наэрси. Мы спокойно пробрались в столицу, а она попалась.

Мэйвен крепче стискивает мою руку и притягивает меня к себе; от прикосновения его груди мне становится жарко. Он понимают, что я хочу броситься к Уолш, спасти ее. А я знаю, что мы совершенно ничего не можем сделать.

– Мы зашли так далеко, насколько позволили датчики радиации, – добавляет Кэл, стараясь не замечать, как Уолш кашляет кровью. – Система туннелей огромна, она намного обширней, чем мы раньше полагали. Они, возможно, тянутся на десятки миль, и Алая Гвардия знает их гораздо лучше, чем мы.

Король Тиберий хмурится. Он указывает на Уолш, приказывая ей приблизиться. Кэл хватает ее за руку и подтаскивает к королю. Я представляю себе тысячу разных пыток, одна страшнее другой. Огонь, железо, вода, даже мои собственные молнии – всё может быть употреблено, чтобы развязать пленнице язык.

– Больше я не повторю ту ошибку, – рычит король в лицо Уолш. – Элара, заставь ее говорить. Сейчас же.

– С удовольствием, – отвечает королева и засучивает длинные рукава.

«Еще хуже». Уолш заговорит, она всех выдаст и погубит. А потом ее медленно убьют. И нас тоже.

Вдруг какой-то Игри, обладающий способностью предвидения, выскакивает из толпы солдат.

– Скорей! Держите ее за руки!

Но Уолш оказывается проворнее.

– За Тристана, – говорит она, быстро подносит ладонь ко рту и что-то проглатывает, запрокинув голову.

– Целителя! – кричит Кэл, хватая ее за шею и пытаясь остановить.

Но изо рта у Уолш идет белая пена, руки и ноги подергиваются… она задыхается.

– Целителя, скорей!

Ее тело изгибает судорога; собрав остаток сил, она вырывается из рук Кэла и падает на пол. Глаза Уолш широко открыты, но они ничего не видят. Она мертва.

«За Тристана».

А я не могу даже оплакать ее.

– Яд.

Голос Кэла звучит негромко, как будто он говорит с ребенком. Но, пожалуй, я и есть сущий ребенок в том, что касается войны и смерти.

– На фронте мы выдаем такие таблетки нашим офицерам и разведчикам. Если их захватят в плен…

– …они не проговорятся, – резко заканчиваю я.

«Спокойней». Хотя в присутствии Кэла по мне ползут мурашки, приходится терпеть. В конце концов, я не ушла, когда он появился на балконе. «Я должна дать ему надежду. Пусть думает, что у него есть шанс». Это придумал Мэйвен, хоть и с явной неохотой. Лично мне трудно идти по узкой черте между правдой и ложью, особенно когда Кэл рядом. Я ненавижу его, я знаю это, но что-то в глазах и голосе старшего принца напоминает, что не всё так просто в моих чувствах.

Он соблюдает дистанцию, держась на расстоянии вытянутой руки.

– Лучше смерть, чем то, что сделали бы с ней мы.

– Ее бы заморозили насмерть? Или для разнообразия сожгли?

– Нет, – Кэл качает головой. – Она бы отправилась в Чашу Костей.