Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей)

Радость пришла на землю, ясное солнце взошло,

Развеяло тьму Морока, и людям стало тепло.

Утром к своим друзьям в терем вошёл Арагорн,

И, выпив бокал вина, о чём-то задумался он…

Арагорн за столом не ел, осунулся, видно не спал,

Будто за ночь постарел и бледным как призрак стал.

Арагорн:

«Я состязался с ним и в палантир смотрел.

Ох, как же могуч он был, но мысли его я узрел».

Гимли от ужаса сел: «Но Гэндальф нам не велел!

И в поединок с врагом он сам вступить не посмел».

Нахмурился Арагорн: «Ты забываешь, кто я!»

Потом, покачав головой, промолвил: «Прости меня.

Не бойся, мой добрый Гимли, я не открылся врагу.

Камень же – мой по праву, им не владеть ему.

Когда я встречал Навий взор, сам обессилел тогда,

Трудно мне дался отпор, огромная мощь у врага.

Но связь я порвал палантиров, то страшный удар для него.

И камень уже безопасен, не сможет прокрасться зло.

Но сил едва не хватило, страшной была борьба,

Но, други, мне повезло, к нам благосклонна судьба.

Поставил я жизнь на кон, и проиграл Саурон.

Не сможет теперь злодей на камень влиять колдовством.

И ещё: враг видел клинок, я вынул пред ним Андрил.

И хоть Саурон силён, но в страхе великом был.

Снедают его тревоги, гложут его сомненья.

Думы его – в Гондоре, а в этом – друзьям спасенье.

Это хоть всё же немного, но Фродо поможет в пути,

Недаром же я рисковал, им надо туда пройти…»

Эльф молвил: «Но враг могуч, с ударом он поспешит.

Войну сейчас же начнёт, и мир по швам затрещит».

И сразу, как всё сказал, гул наполнил дворец,

Куда-то кто-то бежал, крича: «К государю гонец!»

«Гондор на помощь зовёт!» – с вестью примчались гонцы.

Вдали у границ ристанийских ярко горели костры.

Арагорн

CDXLVII