Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей)

Смела, прекрасна, как весна, не может умереть.

Он верил: чудо в мир придёт, лишь стоит захотеть.

И каждый день он к ней входил, сидел пред ней, молчал,

                                                                                  молил.

Он небо помощи просил за ту, что так боготворил.

И день последний настаёт, безумный день надежды.

Но Эовин всё не встаёт хладна, бледна как прежде.

Угрюмо лекари стоят, печален Арагорн.

И плачет Фарамир навзрыд, хоть в чудо верит он.

И все в печали разошлись, вот Арагорн уходит.

Лишь Фарамир ещё сидит, смотря, как жизнь исходит.

Надеялся, любил и ждал. Просил вернуться. Умолял.

А стража верная стоит, уходит ночь – а он сидит.

И за руку её он взял, холодная как лёд.

А он сидел, не мог уйти и верил – оживёт.

Не умерла – она лишь спит, хоть где-то далеко,

Душа жива – лишь в темноте, где очень глубоко.

Он Эовин душой любил, её держа за руку,

Шептал, молил: «Не уходи, не выдержу разлуку».

А Эовин совсем бледна, всё дальше вдаль плывёт.

Не двигаясь, лежит хладна, а в сердце – тёмный лёд.

«Не исчезай, останься, побудь ещё со мной.

Не уходи из мира, моя душа с тобой.

Не исчезай, родная, любимая моя.

Я не смогу жить в мире, в котором нет тебя».

И болью стон из сердца шёл, её терял, когда нашёл.

Но Эовин уходит, такая вот судьба.

Оттуда нет возврата, уходит навсегда.

Руки не отпуская, поднялся Фарамир.

В каком то вдохновенье он с ней заговорил:

«Предначертание свершится небесного огня.

И ты вершишь свой тяжкий путь, всё дальше от меня.

И путь твой может пролегать по временам иным.

Но знай, родная, что тебя я не смогу забыть.

Найду во всех мирах, во всех вселенных я.

Любовь ведь чудеса вершит, а я – люблю тебя!»

Вдруг Эовин глаза открыла и улыбнулась Фарамиру.

Эовин:

«Я далеко плыла куда-то, мне было одиноко, страшно.

Казалось, нет назад возврата, кругом зияла серость

                                                                             мрака.

И вот твой глас, такой он милый,

Зовёт – он полон доброй силы.

За мною света луч явился,

И путь назад в наш мир открылся.

Вернулась я издалека, ты передал мне силу.

Как много было в ней тепла. Спасибо воин милый».

С постели поднялась она, стройна, прекрасна, как весна.

«Хоть смертным сном спала я, но даже в тех краях,

В тех мрачных землях серых мне слышались слова.

И если бездыханной всё это говорил,

Не мог ли снова это живой мне повторить?»

А Фарамир стоял пред ней, смущенный, как ребёнок.

Он слова вымолвить не смел от робости влюблённой.

«О друг ты мой, о воин смелый, с тобою буду я

                                                                       счастливой.

Какой хороший ты, красивый,

Мой славный витязь, добрый, сильный».

Совсем смутился Фарамир и покраснел пред нею.

Но взгляд не смог свой отвести, он стал ответом ею.

Она прекрасна, и жива, и вот стоит пред ним.

«Люблю тебя, душа моя», – взгляд этот говорил.

Надеялся и верил он, что явит счастье лик

И чуда миг произойдёт, ведь он её любил.

И чуда свет свершился, она жива стоит.

Прекрасна и счастлива, и взгляд её горит.

Смотрели друг на друга глаза не отводя,

Других совсем не видя, дыханье затая.

Друг к другу потянулись и за руки взялись,

Естественно и просто прижались, обнялись.

Их поцелуй был долгим, застыло время – миг.

И лишь у тех кто любит такое может быть.