Алая нефть

Пусть Версаль с Нью-Йорком хмурятся
и лимонно морщат брови, –
сегодня Праздник на нашей улице,
жаждущей мести и крови.

Лондон встревожен: знамена не вьются-ли?
не сорвется-ли с огненных высей Звезда?
Поздно! Чеканит шаги Революция,
и пылают в огнях Города.

Баку. Август 1920 г.

Впервые…

В течение тысячелетий
в пергаментах, сагах и былях
отцы скорбно плакались детям:
– рабами мы были!

На свитках историй впервые
оставим в наследие людям:
– мы, дети Советской России,
рабами не будем!

Александров. 1919 г.

Алексей Крученых

Веселая жертва

В грязи на кухне мировой
Валялось много городов и трупов,
Парламентеры с веткой сиротой,
Как школьники, ревели глупо.
А мы, узнав, что бог – верховный людоед,
Отсчитали ему процентов двадцать,
С весельем бросили на обед
И предались работе с ненасытной страстью!
Себя мы обожгли в кирпич,
Душа огнеупорней глины,
Ослеп верховный сыч
И наши векселя повыронил!..
И, заключив похабный мир,
Мы сделали святей всего, что знают святцы!
Теперь идем воистину громить
Последнюю опору англичанскую!
Какой на небе поднялся кабак
Под визг нетопырей и желтых херувимов!
Цари теперь душа бурлацкая,
Что всех святых отринула!
– Стареньких подслеповатых Сергиев
С ехидной книгой,
Что за девчонкой куцой бегали,
Вертя поддельною веригою!.. –
Мы само боги, над нами НИКОГО!
Удобно жить, развалясь в своей квартире,
Когда заштукатурен крепко потолок,
И не сочит небесной сыростью!..

Стихи о России

1913 г.

В труде и свинстве погрязая,
Взростаешь сильная, родная,
Как та дева, что снеслась,
По пояс закопавшись в грязь!

По темному шествуй и впредь,
Пусть сияет довольный сосед!..

1919 г.

Душа русская непреклонна!
Железный игумен пусть горбится,
Выбрасывает трупы из гроба, –
Поваливший жертву
Нож разоренный
Не переломится!..

Обманутая

Коньяком опоили Богоматерь;
– Она думала, что росой окропили цветы, –
Покрова валялись алые под альковом ресторана,
Кружились хамелеоном восковые черты…
И перегарно спиртные дымы
Ползли к ней на амвон,
Стопудово чугунные бабы
Гуляще ухали с куцых колонн!
Хихикали носы шакальи,
Облизывая рваные десна:
– Полюбуйся, обманутая Богоматерь,
Как мы грациозны!
Дай поцеловать тебя, красотку,
Давно не видали таких прелестей,
Не вороти ротик от зубастой глотки,
Лучше с нами браги смертной испей.
Змеился рот Небесной судорогами отвращения,
Отрекаясь своей невинной святости.
И только в мокрых бульварных аллеях
Обезумевший рыцарь в бреду целовал ее прозрачные кисти
Ея уповальные руки
Тонким жемчугом обвились вокруг его склоненной шеи,
И в небе изломанно – ясном
Опавшие листья хоругвями рдели…

Голод