Алая птица

«Жизнь?» — Айрин по-иному взглянула на старое железное ведро, на дне которого плескалось не больше кубка.

Ручка впивалась в ладонь, оставляя красные следы.

— Когда я… очнусь, духи замолчат?

Ингеборга покачала головой и ласково, но настойчиво развернула ее в нужную сторону.

— Твой долг — тебе платить. Не оборачивайся.

— Ты ведь здесь не случайно? — шепотом спросила Айрин, в ответ услышав только вздох.

Она двинулась к старой мельнице. Крепкие стебли пшеницы путались под ногами, мешая идти, ведро наливалось тяжестью с каждым шагом. А ветряные лопасти по-прежнему оставались едва различимы в молочной дымке.

Айрин думала, что не дойдет. Зачем? Не легче ли бросить ведро и вернуться к бабушке? Встретить отца и мать. Не тревожиться о судьбе посторонних людей, о королевстве, в котором ее легко могут казнить по чужой прихоти, о предателе-Рунаре, которого она не должна была любить.

Она стиснула ручку и продвинулась еще немного, затем еще. Стало видно крошечную пристройку для хранения зерна.

Казалось, прошла вечность, а солнце не сдвинулось с небосвода.

Внезапно ведро немного полегчало. Айрин заглянула в него и с удивлением увидела, что воды прибыло на черпак. Вскоре все повторилось. Ведро становилось легче и легче. Когда Айрин подошла к двери мельницы, она спокойно держала его одной рукой.

Очень хотелось обернуться напоследок, однако, Айрин потянула на себя ручку и с тяжелым сердцем прошла сквозь проход.

* * *

В знакомой комнате царили сумерки — вечерние или утренние, Айрин не понимала. На углу ее кровати со скучающим видом сидел тот, кого она хотела видеть меньше всего.

— Доброе утро, — поприветствовал Рунар.

Он был занят изучением полупрозрачного зеленого камня размером с голубиное яйцо. Разочарованно цокнув, он швырнул его на пол. Скосив глаза, Айрин заметила, что пол усыпан ими.

— Что это?

— Изумруд. Весьма дряной.

Она пошевелилась и наткнулась на россыпь чего-то твердого. Выудив из под одеяла острый камешек, Айрин уставилась на него.

— Сапфир?

— Накопители, — пояснил маг. — Пустые.

— Где ты их достал?

— Создал.

Удовлетворившись очередным камнем, он зажал его меж ладоней.

— Тебе лучше не вставать. И не выходить.

Его слова не на шутку ее встревожили.

— Почему?

— Те, кто пострадали от… рун, до сих пор не очнулись. Жули тоже. Если бы ты не была тауой упрямой и позволила помочь…

— Принять помощь от тебя? Как я могу доверять изменнику?

Рунар ненадолго задумался, потом вдруг швырнул камень в стену.

— Пятьдесят два невинных человека на грани жизни и смерти. Пятый день. Их тела скоро умрут от истощения без пищи. Из-за твоей прихоти. Так чем же мы отличаемся?

— Не смей все изворачивать! — она подскочила и тут же рухнула обратно.

Рунар, морщась, потер переносицу.

— Как же было хорошо, когда ты лежала без сознания. Ответь, благословенная княжна, кого ты пощадишь: взяточника, прикрывающего торговлю детьми, или солдата, исполняющего приказ?

Айрин отвернулась, укрывшись с головой.

— На рудниках у меня не было выбора, — продолжал Рунар. — Меня швырнули на арену для поединков, сунули тупой двуручник и велели биться против чемпиона по кличке Дробильщик. Я знал, что сдохну прямо на том горячем воняющем испражнениями песке. Мне повезло, я его убил: перегрыз глотку. Затем к нам доставили безумца, выпотрошившего трех аймаррских женщин из-за природного накопителя. Этого, — Рунар поддел цепочку и показал кулон. — Я подстроил все так, чтобы встать с ним в одну смену. Это было нелегко: мне пришлось провести много незабываемых дней в каменном мешке и еще больше в компании Цептора Кентли, помнишь его? Того убийцу аймаррок я задушил в каменоломне и вырезал из него артефакт. После освобождения… скажем так, на честную работу человека с клеймом не возьмут. А мне очень хотелось жить. Думаешь, можешь судить меня? Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о мире, изнеженная испуганная девчонка. Надеюсь, упиваешься своей исключительностью, раз посчитала, что имеешь право решать, кто достоин жизни, а кто нет.

— Ты тоже решаешь.

Она испуганно зажмурилась — Рунар навис над ней, упираясь в подушки по обе сторону от ее головы.

— От моего гнева страдают лишь мои враги. От твоей прихоти — все, кто оказался слишком близко. Зачастую, друзья.

Он выпрямился и ушел, громко хлопнув дверью.

* * *

Стена в кабинете Лорда Грейсли со скрежетом сдвинулась, открывая черный проем.

— Как вы и предполагали, в Аулуксе случилась бойня, — произнесла Каприз. — Княжна потеряла контроль.

Грейсли отложил документ и потер шею, избавляясь от фантомного удушья.

— Рано или поздно это происходит с каждым колдуном. А Каямина мне не верила. Вбила себе в голову, что мне нужна сила ее рода и торговая гильдия ее отца. Согласись она выйти за меня, может, и войны на Севере бы не случилось.

Каприз деликатно кашлянула, привлекая внимание.

— Что прикажете делать с княжной? Убрать ее?

— Не сейчас, подождем еще немного. Пусть она потеряет всех союзников до единого. Ты знаешь, что делать.