Она не могла смотреть на него без воспоминаний и знакомого гнева, шевелящегося внутри. Он был одной из причин, по которой Мэй схватили, вынудили заключить контракт, а потом убили. Ане пришлось похоронить свою подругу глубоко в земле, закрыв ярко-бирюзовые глаза девочки, которая еще так мало видела в мире и которой так много задолжала. И теперь Мэй не было, а он стоял прямо перед ней.
Ана шагнула вперед. Повернувшись к нему лицом, обращаясь к нему, она противостояла инстинктам своего тела.
Однако первым заговорил егерь.
– Я пойму, если ты захочешь меня убить. – Его голос был тихим басом, едва слышным за плеском волн и скрипом корпуса корабля. – Но у меня на все есть свои причины.
– Я бы убила тебя, если бы это могло вернуть Мэй, – парировала Ана, не теряя ни секунды. Ее голос был грубым, более резким, чем она намеревалась, чтобы скрыть боль. – Ты жив только благодаря милосердию, которое проявила к тебе моя подруга, – она почувствовала, как Линн вздрогнула. – Тебе придется заслужить его у меня.
Лицо егеря было гладким, непроницаемым.
– После переворота Морганьи я остался с имперскими патрулями, потому что думал, они защитят аффинитов, – сказал он. – Но императрица Морганья убивает тех, кто решает покинуть ее. Даже аффинитов, которые просто хотят жить в мире. Вы видели там ее войска. Я был пойман в ловушку как солдат, у меня не было выхода. Я хотел поднять восстание, и ты была для меня единственным способом его совершить.
Его слова показались Ане правдой, звенящим эхом чего-то еще, что он сказал ей много лун назад.
«В этой империи ты либо охотник, либо дичь».
– Позволь мне помочь вам, – продолжил егерь, его глаза теперь пристально смотрели на Линн. – Я могу дать вам информацию о планах Морганьи. – Он снова перевел взгляд на Ану. – Я могу научить тебя лучше владеть силой родства. Я могу сражаться вместе с тобой. Все, о чем прошу, – это дать мне шанс.
Она знала, что это был стратегический шаг – дать ему шанс и получить от него всю возможную информацию, но все ее инстинкты кричали против этого. Она не могла смотреть на него, не видя бликов солнца, отражающихся от его плаща на Винтрмахте в тот день. Не вспоминая Мэй, стоявшую посреди площади, подняв свою крохотную ручку. «Ты не тронешь ее».
Это было нечестно. Было несправедливо, что он находился здесь, живой и здоровый, а Мэй – нет. Она не хотела давать ему шанс, когда он не дал его Мэй.
Послышался скрип стула, и Рамсон встал. Его глаза метнулись к ней, и он незаметно кивнул ей. Она почти слышала его голос в своей голове, шепчущий ей успокоиться, подумать логически.
Рамсон двинулся вперед, чтобы встретиться лицом к лицу с егерем. Они были почти одного роста, но походка Рамсона, легкая улыбка на его лице, беззаботный наклон головы показывали, кто контролирует ситуацию.
– Мы дадим тебе шанс, – сказал Рамсон, скрестив руки на груди. – Можешь начать с того, что расскажешь нам все, что тебе известно.
Они говорили до глубокой ночи, Кис рассказывал обо всем, что сделала Морганья с тех пор, как взошла на трон. Большую часть этой информации Ана уже знала, от некоторых откровений у нее скрутило живот.
– Она убивает детей. – Голос егеря стал тише. – Она вымогает деньги у слабых и беспомощных. Она разлучает семьи, удерживая их в заложниках, чтобы получить то, что хочет.
– А как насчет аффинитов, которых похищает имперская инквизиция? – Рамсон прислонился к стойке бара с напитком в руке. Позади него Дая держала бутылку янтарного ликера, внимательно прислушиваясь. – Слышал что-нибудь об этом?
На лице Киса отразилось замешательство.
– Ты имеешь в виду аффинитов, которых она призвала в свою армию?
– И мужчина с двумя силами родства, – вмешалась Ана, ее раздражение росло. – Что ты об этом знаешь?
Он покачал головой.
– Я видел только то, что видела Линн. Я больше ничего об этом не знаю. Однако я чувствовал – внутри него боролись две силы родства.
Разочарование охватило Ану. Егерь, казалось, не знал ничего, кроме того, что они уже знали.
Рамсон поймал ее взгляд. Он наклонил голову, и Ана последовала за ним, жестом приказав Линн сделать то же самое. Они оставили Киса с Даей, которая переставляла припасы под прилавком.
– Ничего нового, чего бы мы не знали, – сказал Рамсон, когда они оказались за пределами слышимости. Он провел рукой по волосам.
– Ты думаешь, он что-то скрывает? – спросила Ана.
К ее удивлению, заговорила Линн.
– Я думаю, что он говорит правду, – тихо сказала она. – Когда мы увидели повозку из черного камня, он выглядел… испуганным. – Она сглотнула. – Что бы они ни сделали с этим аффинитом, я думаю, он боится этого так же, как и мы.
– Мы больше ничего ему не скажем, – сказал Рамсон. – В частности о том, как этот аффинит, которого ты видела, может быть связан с артефактом Морганьи.
В ту ночь они спали в каютах на нижних палубах, свернувшись калачиком на холодных поддонах, покрытых пылью, и укрывшись изъеденными молью одеялами. Ане снился огонь, очертания и тени в дыму.