Алая Топь

Наконец работа пошла споро. Свят и Влас только успевали саженцы подносить, а те тут же прорастали и начинали одеваться в зеленые наряды, как теплым летним днем. На ветвях набухали почки и сразу раскрывались белые и розоватые цветки. Воздух напоился сладким ароматом, растворявшим даже навозный смрад.

Когда последнее деревце было посажено, двери с грохотом распахнулись, и на пороге показался Кощей. Будто караулил, право слово. Милорада вскочила с места и спряталась среди зеленой листвы. Но Кощей ее и не заметил, глядя лишь на Власа.

– Это кто еще такой? – нахмурился он, шумно втягивая воздух.

Святослав шагнул вперед.

– Слуга мой.

– А, значит, ты руками прислуги сад моей невесте высаживал. Ну, так-то и я могу. Не считается! – махнул Кощей рукой.

Свят побагровел.

– Как это не считается? Мы оба старались! Оба сеяли и сажали.

– И на госпоже Милораде вдвоем женитесь? – ехидно передразнил Кощей. – Нет уж, не позволю раскрасавицу такому позору подвергнуть. Не считается!

Влас подошел вплотную к Святославу и прошептал на ухо:

– Может, и его лопатой огреем?

– Да иди ты! – шикнул Святослав.

– Что? – нахохлился Кощей.

– Ничего. Раз не считается, то давай другое задание, – потребовал юноша.

– Нет больше для тебя работы, парень. Невеста моя только сад просила, – потер руки хозяин мертвого царства.

– Быть того не может, – снова подал голос Влас. – Ты ли, Кощей, женской натуры не знаешь? Они ж сегодня одного хотят, а завтра – другого. Ты спроси, вдруг госпожа Милорада еще чего пожелает.

– Позволь самим спросить ее, – подхватил Святослав.

Кощей долго сверлил их взглядом, но все-таки хлопнул в ладоши, ухмыльнулся, будто в радость ему было наблюдать за стараниями очередного женишка.

– А пусть так. Только сперва помойтесь, а то смердит от вас, как от навозной кучи.

Поклонились юноши, выдавливая из себя последние капли признательности, а когда ушел Кощей, так и не удостоив сад взглядом, посмотрели друг на друга. Усталость, которую оба гнали от себя, навалилась на них гранитной плитой. Не успели они ничего сказать, как из бочки раздалось кряхтение.

– Батюшки! – Влас подскочил к бочке и принялся откапывать бедолагу-слугу из-под вонючих тряпок. – Дружище, ты не серчай, с перепугу я.

Из бочки показался скрюченный человечек с огромной блестящей лысиной, на которой высилась шишка размером с мышиное гнездо. Полные губы растянулись в улыбке:

– Ничего, садовничек, мне и крепче доставалось. А можешь ты меня еще разок огреть? А то мочи нет этой госпоже прислуживать. Ежели какая помощь нужна будет, ты намекни. Старик вам чем-нибудь да подсобит.

Глава 22

После бани к Святу и Власу вернулись силы. От работы в свадебном саду руки и спины нещадно болели, и юноши бы охотно согласились поспать, но стоило друзьям выйти и облачиться в оставленные для них на лавках черные одежды, Кощей тут же послал за ними.

– А все-таки хорошо эта нечисть живет, – рассуждал на ходу Влас. – У них и баня прямо в доме. Как думаешь, наши когда-нибудь так жить будут?

– Это колдовство, – отрезал Святослав, туже затягивая пояс.

Ручной труд вытеснил почти все мысли, а жар парной расплавил оставшиеся, но стоило холоду запустить ледяные пальцы в его влажные волосы, как молодой князь весь встрепенулся.

– А Милорада?

– Ничего с ней не сделается, – успокоил его друг. – Она ж у тебя смышленая, все с ней будет хорошо.

Похожий на тень слуга провел их в зал, где Святослав впервые говорил с Кощеем. Там их уже поджидали хозяин дворца, Ольга и госпожа Милорада. А на коленях у нее лежала стиснутая невесомыми ручками рыжая кошка. Святослав замер на пороге. Нахмурился.

Кощей же только ухмыльнулся.

– Ну вот, жених, хотел увидеть мою ненаглядную – пожалуйста.

– Я хотел бы поговорить с ней наедине, – процедил Свят.

– Не-е-ет, дорогой мой. Муж и жена, как знаешь… Никакого шушуканья! – пригрозил он. Заложив руки за спину, Кощей склонился к распрекрасной невесте, аж светившейся от белил. – Что скажешь, душа моя? Понравился тебе сад? Отпустим этого жениха восвояси?

– Не знаю, – томно вздохнула распрекрасная. – Хорош сад, да все сердце мое тоскует. Того и гляди до свадьбы надорвется, Кощеюшка.

– Чего ж ты еще желаешь, ненаглядная?

– Конька хочу, – недолго думая, сказала Лжемилорада. – Такого, чтоб скакал быстрее солнечного лучика да говорить умел. Чтоб я между домашними делами успевала росинки весенние собирать да тебя ими умывать.

Дана расплылась в медовой улыбке. Кощей аж крякнул от удовольствия и перевел многозначительный взгляд на Святослава, чуть кивнув ему, мол, полюбуйся. Хозяин дворца хлопнул в ладоши.

– Желание твое для меня закон, бесценная моя невеста. Слыхал, женишок? Раздобудь конька. Раздобудешь – так и быть, отпущу Милораду и княжество тебе верну.

– Позволь с невестой переговорить наедине, – продолжал настаивать Святослав.

Кощей встряхнулся от такой наглости.

– У всего есть цена, юноша. Даже у времени моей драгоценной невесты.

– Дай мне хоть словом с ней обменяться. Может, уже остыло ее сердце, а я зря стараюсь.

– Вот ведь, молодежь, – махнул рукой Кощей. – Ладно. Но не вздумай позволить себе всякого.