Алая вуаль

– Не глупи, – внезапно серьезным тоном сказал Дмитрий и встал передо мной, загородив мне путь. – Выбора у тебя не будет. Инстинкты возьмут вверх, и Михал просто высушит тебя до последней капли. А когда он очнется с твоим бездыханным телом на руках, то в отместку вырвет нам сердца и убьет людей в этом доме. Ты этого хочешь? Гору трупов?

«Он не ты!» – хотела я возразить, но прикусила язык. Я ведь ничего не знала о Дмитрии, только то, что он был многолик. Возможно, сейчас он был искренен. Может быть, он не был виноват в своей кровавой ярости. Знала я лишь одно: этот недуг мог передаваться родственникам, и Михал мог утратить самообладание, когда попробует мою кровь.

– Я не допущу, чтобы погибли невинные люди! – воскликнула я, вскинув серебряный нож. – И я не допущу, чтобы он утратил самообладание.

– Думаешь, ты сумеешь его остановить? – Дмитрий сжал переносицу, словно ему было больно. – Сразу видно, что ты никогда не давала вампиру пить твою кровь. Ты сама не захочешь, чтобы он остановился, Селия. Ты будешь умолять его выпить тебя досуха, а когда поймешь, что умираешь – если вообще поймешь, – будет уже слишком поздно.

– Отойди.

Не опуская ножа, я обошла его, опустилась рядом с Михалом и подложила подушку ему под голову:

– Я все решила.

Одисса схватила меня за руку прежде, чем я успела провести лезвием по ладони.

– Ты точно уверена, Селия?

Ее глаза были такие же, как у брата, – темные и лукавые, но с усилием я все же встретилась с Одиссой взглядом. Она не Дмитрий. Она не бросала Милу в мусоре и не хотела отнять у ведьмы гримуар – у той самой ведьмы, которая пыталась убить Михала и помогала убийце Милы.

– Дима прав. Никто из нас не сможет остановить Михала. Он может тебя убить. Ты готова пожертвовать собой?

– Я не позволю невинным умереть, – упрямо повторила я.

Одисса пристально смотрела на меня еще пару мгновений. Затем…

– Хорошо. Только не режь руку серебряным ножом, иначе он отравит твою кровь. Возьми это.

Она вынула из волос золотую заколку и сунула ее мне в ладонь, а потом подбежала к Дмитрию и начала подталкивать его к двери. Тот упирался.

– Подожди в подвале, – тихо произнесла она. – Я использую принуждение и велю людям уйти из дома, а потом приду к тебе. – Словно почувствовав, что я хочу возразить, она раздраженно сказала: – Мы не сможем вернуться на Реквием до наступления темноты. Вряд ли обитателям дома понравится, что у них на чердаке прячутся вампиры. К тому же Михалу нужно будет отдохнуть. – Потирая висок, она потащила Дмитрия к двери. – Ему очень повезло, что мы последовали за вами. Без нас вас бы уже не было в живых.

– Почему вы последовали за нами?

– Вообще, это Дима пошел за вами, а я, не придумав ничего лучше, – за ним, – честно ответила Одисса.

Мы обе посмотрели на Дмитрия; тот перестал упираться и с горечью покачал головой.

– Мы ведь друзья, мадемуазель Трамбле, а Михал… сейчас не может мыслить здраво. – Он бросил на меня тяжелый взгляд. – Никто из нас не может.

– Это верно. Какая-то ведьма крови одолела Михала. – Одисса в отвращении распахнула дверь. – Если на Реквиеме прознают об этом, беспорядков не избежать. Надеюсь, Михал готов к последствиям своих действий.

Сердце у меня замерло. Я хотела рассказать ей, объяснить, что произошло на самом деле, но она уже вытолкала Дмитрия за дверь и вышла, а я так и не успела даже открыть рта. Потому что я посмотрела на изуродованное лицо Михала, на его кровоточащие раны – и рука у меня дрогнула. Если бы не я, Бабетта не смогла бы одолеть его.

– Ты просто болван, – сказала я и положила его голову себе на колени. – Ее чай не навредил бы мне.

Хотя, разумеется, мог бы.

Она добавила в чай своей крови, и, если бы Михал не загородил меня, возможно, сгорело бы мое лицо, а не его. Он его почувствовал? Яд? Да, я была Невестой и единственной ниточкой, связывающей его с сестрой, но Мила отказалась ему помогать… Впрочем, ему бы и не нужна была ее помощь, если бы он схватил Бабетту.

– Болван, – пробурчала я, и в груди все предательски сжалось.

Глубоко вдохнув, я провела острием золотой булавки по запястью.

Яркая алая кровь тут же полилась из пореза, и я вздрогнула. Сколько раз я видела, как Коко и Лу использовали свою кровь? Они никогда не упоминали, что это так больно. Однако я все равно сжала руку в кулак, чтобы кровь полилась сильнее. Приготовилась к ощущениям, которые меня захлестнут. Вряд ли мне будет больно – Ариэль стонала вовсе не от мучений, – и все же в горле у меня все сжалось от тревоги. Я собиралась пересечь еще одну черту.

«Он не протянет до ночи».

Бросив булавку, я схватила нож и прижала руку к губам Михала.

Он не пошевелился, и с силой я раздвинула ему губы и влила кровь на язык.

– Давай же, Михал.

Я снова сжала кулак и притянула Михала к себе ближе, пытаясь различить хоть какие-то признаки жизни. Может, веки чуть дрогнут или пальцы дернутся? Ничего не произошло. Может быть, Одисса ошиблась? Нахмурившись, я тут же отбросила эту мысль. Вампиры в авиарии состарились и усохли, а Михал выглядел все так же молодо. Я чуть встряхнула его.