Алая вуаль

– Прошу прощения за лаванду. Дешевый фокус, но у меня не было времени приготовиться. Когда Пенелопа сказала, что вы здесь, пришлось соображать поспешно. Разумеется, я могла бы сбежать, но вы бы все равно сразу поняли, что в моей комнате кто-то живет. А Некромант… он бы тогда пришел в ярость. Он думал, что ему придется ждать до Дня Всех Святых, чтобы схватить тебя, – тебя бы окружали могущественные друзья. А вместо этого ты сама пришла сюда, вместе с королем вампиров. Все… складывается весьма удачно. Очень удачно. Я не могу вас отпустить. – Ее глаза замерцали серебром. Кажется, она готова была заплакать, но смахнула слезы. – Когда найдут твое обескровленное тело, все подумают, что это он убил тебя.

Михал крепче сжал мою руку. Кажется, он разрывался между желанием кинуться на Бабетту и вытолкнуть меня за дверь.

– Найди кого-нибудь другого, – мрачно сказал он.

В устах другого эта фраза прозвучала бы как мольба, но Михал никогда не был добычей. Он был охотником, даже когда ему грозили колдовством и серебром.

Однако Бабетта не дрогнула:

– Больше никого нет.

– Наверняка Селия не единственная Невеста Смерти. Найди другую, чтобы воскресить свою сестру, или я приду за ней, когда она вернется к жизни. Я причиню ей такую боль, что она станет тосковать по своей болезни, и Смерть сжалится над ней. Если ты попробуешь найти меня, я обращу тебя в вампира, и ты будешь жить вечно и никогда не сможешь снова встретится с сестрой. Поняла? – в его словах звучало мрачное обещание.

Бледная кожа Бабетты пошла пятнами, и сожаление в ее глазах сменилось яростью.

– Мы оба прекрасно знаем, что вампиры могут умереть, mon roi. Можешь сколько угодно угрожать моей сестре, но это твою сестру при помощи серебра он осушил до последней капли.

Михал содрогнулся, едва сдержавшись, чтобы не кинуться на Бабетту. Она положила нож на чашку. Руки ее больше не дрожали.

– Я знаю, что ты быстрее и сильнее меня. И скорее всего, нож мне не поможет.

– Проверим? – процедил Михал сквозь стиснутые зубы.

Однако моей руки он не выпускал.

– И поэтому я разбила зеркало своей матери и растерла осколки в порошок, – заявила Бабетта.

Все случилось в мгновение ока.

Когда я перевела взгляд на каминную полку к разбитому зеркалу, Бабетта швырнула чашку с чаем в лицо Михала. Несмотря на ее предположения, он не был очень быстр – он просто не мог двигаться быстро, пока держал меня за руку. Вместо этого он загородил меня собой. Его окатило холодным чаем. Кожа на лице и шее тут же зашипела и покрылась красными волдырями, и это выглядело куда хуже, чем тогда в авиарии. Я в ужасе на него посмотрела. Видимо, в чае была кровь Бабетты, потому что кожа Михала плавилась и буквально горела, а Бабетта зло смеялась. Я схватила его за плащ, чтобы потушить пламя, но оно разгоралось все сильнее. Михал повалился на меня, ударившись коленом об пол.

– Селия, – простонал он, – наверх… беги.

– Михал!

Я согнулась под его весом и обхватила его за плечи. Я не могла бросить его. И не брошу. Я попыталась поднять Михала на ноги, а Бабетта решительно направилась к нам. В руках у нее блеснул серебряный нож, и во рту у меня все пересохло.

– Нет!

В ужасе я неуклюже схватила Михала, пытаясь его поднять или перекатить, но ничего не могла сделать – только закричать.

– Бабетта, не надо! Прошу!

Она глубоко вонзила нож ему в бок.

– Прекрати! – всхлипнула я и бросилась на нее.

Я хотела выхватить нож, но не смогла. Бабетта раз за разом вонзала его между ребрами Михала, пока у него из груди не вырвался пугающий хрип.

– Бабетта, стой!

– Я не хочу причинять тебе боль, Селия. Никому не хочу.

Выронив нож, она сделала глубокий, судорожный вдох – она была вся в слезах – и отпихнула Михала от меня. С глухим стуком он ударился головой о деревянный пол, и пламя наконец угасло.

– Мне так жаль. Я бы очень хотела, чтобы на твоем месте оказался другой.

Бабетта провела пальцем по порезу на локте, опустилась рядом со мной и поднесла палец к моим губам. Нет! Я тут же сжала губы. Магия Алых Дам заключена в их крови; если я выпью ее, она сможет мною управлять точно так же, как вампир, благодаря принуждению. Под влиянием ее крови я без раздумий брошу Михала умирать и отправлюсь прямиком в объятия Некроманта.

«Нет! Нет, нет, нет…»

Зарычав, я схватила Бабетту за запястье и оттолкнула ее. Руки у меня дрожали от усилий. Грудь вздымалась. Однако я никогда не отличалась силой, и вскоре ощутила на губах привкус ее крови. Ее слез.

– Бабетта, не нужно…

– Прости меня, Селия. – Ее голос сорвался, и я поверила ей.

Она все повторяла и повторяла эти слова, пока они не слились воедино, отдаваясь безумных эхом у меня в ушах.

«Прости, прости, прости, Селия. Прости меня».

Бабетта толкнула меня, и я тяжело упала на ковер рядом с Михалом. Его прекрасные черные глаза смотрели на меня невидящим взором. Я стиснула зубы, заливаясь горькими слезами. Они стекали по лицу, по волосам, затуманили мне взгляд. Винтовая лестница слилась с потолком. Неожиданно дверь наверху распахнулась.