Алая вуаль

Мой взгляд упал на стопку книг рядом с чашкой чая; самая маленькая из них лежала раскрытой чуть поодаль. Страницы чуть пожелтели, уголки загнулись, чернила кое-где выцвели, и некоторые слова было не разобрать. Внутри у меня все отчего-то сжалось. Книга выглядела знакомой.

– Михал.

Я наклонилась, чтобы получше ее разглядеть. Прикасаться к ней мне не хотелось. Наверняка мне послышалось, что страницы едва слышно шептали, но мне точно не привиделись слова, написанные чьей-то древней рукой.

«Заклинание для воскрешения мертвых».

А под надписью значился единственный ингредиент, написанный той же рукой:

«Кровь Смерти».

– Посмотри.

Страх закрался мне в душу, проник в мой голос, мое дыхание.

– Михал! – уже громче позвала я его и дрожащей рукой указала на книгу.

Черная обложка выглядела так, словно была сделана из… чьей-то кожи.

– Посмотри, что здесь написано.

Я не обернулась, но почувствовала, как он подошел и прижался холодной грудью к моему плечу – просто не смогла оторвать взгляд от книги. От вопросительного знака, написанного свежими чернилами после фразы «Кровь Смерти».

– Что это?

– Гримуар Ля-Вуазен.

Ответ пришел из подсознания, которое узнало злобную книжонку прежде, чем успел сообразить разум. Коко подняла книгу с тела тетки после битвы за Цезарин, и уже тогда гримуар пугал меня. Должно быть, Коко отдала его шассерам для помощи в расследовании.

– В последний раз я видела его у отца Ашиля в соборе Сан-Сесиль. Он прятал его за спиной, когда шел на собрание с Жан-Люком и остальными, чтобы обсудить… убийцу.

– Лютен. Мелузина, – читал Михал.

Эти надписи тоже были сделаны свежими чернилами. Название каждого существа было зачеркнуто толстой яростной линией.

– Белая Дама, дракон, Алая Дама, лугару. Вечный, – мрачно прочитал он и схватил книгу. Последним было написано имя, обведенное такой же толстой линией.

Михал зло выругался.

– Селия Трамбле.

Вот так.

«Ему нужна твоя кровь, Селия».

Я уставилась на буквы, на чернильные линии, из которых складывалось мое имя, а затем схватила гримуар. Бездумно начала перелистывать страницы: для невидимости, для предвидения, для полной луны, пока не остановилась на надписи «Жажда крови». Я поспешно захлопнула книгу:

– Думаешь, отец Ашиль принес ее…

– Нет, – скривился Михал и посмотрел на гримуар так, словно тоже чувствовал себя неуютно. – Не думаю.

– Тогда как гримуар оказался здесь? Может, он отдал его Пенелопе или другой куртизанке?

Мысли бешено вертелись у меня в голове, пока я пыталась сложить картину воедино. У предыдущего архиепископа был тайный роман с Морганой ле Блан; может, отец Ашиль часто посещал «Бездну» и отдал книгу на хранение своей любовнице? Но я тут же поняла, что это не так. У отца Ашиля точно не было любовницы, а даже если бы была, зачем приносить книгу сюда? В Башне гримуар охраняли сотни шессеров, что куда надежнее. И зачем – я сжала корешок книги – зачем ему писать список разных магических существ, а затем вычеркивать их? И почему именно на этой странице?

Перед глазами всплыло название чар.

«Заклинание для воскрешения мертвых».

Внутри у меня все похолодело.

«На нас надвигается тьма… – Слова Милы эхом отдались в комнате. – И посреди нее некто… мужчина».

Гримуара здесь не должно быть.

Сомнений больше не было. Убийца и тот мужчина, о котором говорила Мила, были как-то связаны. Вероятно, это один и тот же человек. Эти смерти – дело рук не обычного душегуба, а некой великой тьмы, угрожающей королевству. Угрожающей как царству живых, так и мертвых.

– Видимо, кто-то украл гримуар у отца Ашиля.

Михал стоял неподвижно, чуть повернувшись к двери. Вероятно, та вела в спальню Бабетты или на кухню.

– Может, тот, кто похитил тело Бабетты из морга? Труп и гримуар пропали в одно и то же время, и это явно не совпадение.

Михал снова ничего не ответил.

Беспокойство раздирало мне душу, и я не могла молчать.

– Убийца похитил тело Бабетты, украл гримуар, а потом… что? – Я указал на горящее пламя в камине, на чашку горячего чая, на которой разглядела след от красной помады. – Скрылся в комнате Бабетты и попросил Пенелопу не выдавать его? Зачем Пенелопе помогать ему? Он же убил ее кузину!

Михал медленно выпрямился:

– Хороший вопрос.

– Может, он ей угрожал?

Да. Именно так. Убийца угрожал Пенелопе, и поэтому та не рассказала нам о нем и…

Мой взгляд снова упал на след от красной помады на чашке.

И пила с ним чай.

– Ты сказал, что Бабетта в соседней комнате с Жерменом. – Я нахмурилась и тоже выпрямилась. – Это не ее чай.

Михал молча кивнул, все так же глядя на дверь. Я подошла к нему ближе. Какая-то бессмыслица.

– Но Мила говорила… Она говорила, что это мужчина, скрытый тьмой. Думаешь, он пользуется помадой?

– Я думаю, – наконец сказал Михал необычайно мягким голосом, – что мы совершили роковую ошибку. – Он встал передо мной, обманчиво спокойно опустил руки и уже громче добавил: – Выходи, ведьма.