Алая Вуаль (ЛП)

— Конечно, она могла и не знать, что он Некромант, но они оба были как-то связаны, — беспомощно говорю я. — Они планировали сбежать вместе, и я просто не могу… Я не знаю, как… — Я делаю глубокий, вздрагивающий вдох. — Я не понимаю, как она могла связываться с таким человеком. Как она могла любить его. — Затем — потому что он не может говорить, а я могу, потому что никто из нас не может ничего сказать по-настоящему — Ты тоже знал ее. Ты знал ее. Ты никогда не подозревал, что она может сделать что-то подобное? Неужели я просто… неужели я упустила это, Рид? Я вообще ее знала?

Слишком много вопросов, с ужасом понимаю я. Он не сможет ответить на все.

Сжав мою руку, Рид заключает меня в сильные объятия, и вместе с этим — невероятным образом — напряжение во всем моем теле спадает. Я задыхаюсь от рыданий. Прошло… очень много времени с тех пор, как кто-то обнимал меня вот так, не как друг или любовник, а как семья. Как брата, сестру, брата. Тот, кто знает меня, по-настоящему знает, и понимает мою боль, смятение и вину, потому что он тоже это чувствует.

Но это еще не все.

— Знаешь, ты ранил мои чувства, — тихо говорю я ему, когда мы отстраняемся друг от друга. — Вы все это сделали. То, что я подслушала в комнате для переговоров, — я не заслуживаю такого обращения, Рид. Никто не заслуживает, чтобы с ним обращались так, будто его мысли, чувства и переживания не имеют значения, особенно самые близкие друзья. — Несмотря на слова, в моем голосе нет ни обвинения, ни порицания, и, к моему удивлению, я больше не чувствую гнева. Возможно, потому что это больше не конфронтация. Это констатация факта. — Я не второстепенный человек.

Рид резко прекращает танцевать, прямо посреди пола, и сжимает мои плечи, наклоняясь, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. Я знаю, произносит он, выражение его лица торжественно и полно сожаления. Мне жаль.

Вокруг нас другие пары продолжают раскачиваться и кружиться, но Михаль и Лу следят за нами уголками глаз. Остальные тоже закончили свои обсуждения, явно ожидая, когда мы с Ридом перейдем ко второму этапу нашего плана. К самой ловушке.

Прижимаясь к щеке Рида, я шепчу:

— Я прощаю тебя. А теперь… вот что мы сделаем.

Глава 47

Ловушка

Полчаса спустя мы с Бо стояли, прижавшись друг к другу, против ветра на самом северном балконе бального зала. Под нами раскинулся причудливый внутренний двор, частично скрытый двумя древними дубами, как и говорил Михаль. Один из них вырос над каменной балюстрадой, его ветви тянутся к замку, а другой скрывает от глаз остальную часть двора. Получилось почти полное уединение — и слава богу, поскольку Бо, похоже, намерен разрушить наш план еще до того, как он начнется.

— Позвольте мне прояснить ситуацию. — Бо скрещивает руки на груди. Наполовину в злобе, вероятно, но также чтобы защититься от жалкого холода. — Ты вызвалась стать приманкой для этого персонажа-некроманта.

Потирая руки в рукавах, я шепчу:

— Ему нужна моя кровь, чтобы заниматься некромантией, да, но не мог бы ты говорить потише? Ты должен меня утешать.

— Точно. — Дыхание между нами сбивается в маленькие белые облачка, когда он подчиняется, нехотя похлопывая меня по спине. — И из-за этого довольно неудачного решения я тоже каким-то образом стал добровольцем в качестве приманки. — Пока он говорит, вечные облака Реквиема расступаются, открывая яркую осеннюю луну, и она заливает нелепые блёстки его костюма приглушённым серебряным светом. — Я…, — недоверчиво повторяет он, щелкая колокольчиком на своей шляпе. — Единственный человек здесь, у которого нет никаких средств, чтобы помочь, если Некромант действительно проявит себя и попытается собрать вашу кровь.

— Именно поэтому мы выбрали тебя, а не других. — Я прижимаюсь к нему, волнуясь и дрожа, и фыркаю как можно громче. Возможно, мне не стоило так быстро снимать маску; она хотя бы согрела бы мой нос. Однако когда Рид притворился, что оскорбил меня в конце нашего вальса, мне пришлось снять ее, чтобы притвориться, что я разрыдалась и убежала к взбунтовавшемуся Бо, которому явно не нравилась наша затея. — Нам нужно убаюкать Некроманта ложным чувством безопасности. Он с гораздо большей вероятностью нападет на нас, чем если бы Михаль, Лу или даже Жан-Люк проводили меня сюда. Консоль⁸⁹, пожалуйста.

— Я польщен, правда. — Обхватив мои плечи жесткой рукой, он прижимает мою голову к своей шее и гладит меня по уху. — Вот, вот.

— О, не надо так. Ты сам сказал, что ты наименее опасный человек в группе.

— И, видимо, страдаю от этого. Как долго это будет продолжаться? — Громче, потом… — Не плачь, Селия, дорогая. Мой дорогой братец явно на что-то обиделся.