Алая Вуаль (ЛП)

Лу. Несмотря на ужасающие обстоятельства, я не могу не выдохнуть с облегчением. Если Лу здесь, то все должно быть хорошо — или, по крайней мере, скоро будет. Они с Жан-Люком часто работают вместе в вопросах защиты; они не допустят, чтобы судьба Бабетты постигла кого-то еще. И ведьмы, и охотники ищут холодного мужчину, и я не сомневаюсь, что он скоро будет задержан.

Словно в ответ, из зала совета доносится приглушенный стук — возможно, кулак Жан-Люка ударился о стол?

— Тело было обескровлено, Лу. Как еще ты можешь объяснить это? Как еще объяснить все эти тела?

Слова пробивают мое облегчение.

— Ее зовут Бабетта. — Новый голос, низкий и напряженный, присоединяется к остальным, и я неуклонно приближаюсь, нахмурившись. Очевидно, Лу ответила на вызов Жан-Люка, но Коко? Неужели он вызвал и ее? — Бабетта, — повторяет она, теперь уже более отчетливо. — Бабетта Труссэ. Перестань называть ее телом.

Я прижимаю осторожное ухо к двери, не обращая внимания на тревогу, зародившуюся в моей груди. Конечно, она здесь, мысленно укоряю я себя. Бабетта была ведьмой крови, а Коко — Алой принцессой. Конечно, Жан-Люк мог связаться с ней.

— Труссэ? — резко спрашивает он, и комнату наполняет звук шелестящей бумаги. — Мы опознали ее как Бабетту Дюбиссон, бывшую куртизанку в заведении Мадам Элен Лабелль, — еще одно шарканье… — Беллероза.

Коко отвечает еще резче.

— Бабетта была не первой ведьмой, взявшей псевдоним, и уж точно не последней. Ваше братство поспособствовало этому.

— Прошу прощения, — бормочет Жан-Люк, но в его голосе нет ни капли извинения. — Но вы должны признать, как это выглядит. Это уже пятое тело, которое мы находим, и…

— Опять эти тела, — огрызается Лу.

— Они тела, — возражает он, его терпение явно истощилось. — Бабетта могла быть ведьмой, но теперь она — ключевая фигура в расследовании убийства.

— Думаю, пора назвать все как есть, Жан, — говорит другой голос, тише и глубже, чем остальные. Моя грудь сжимается при его звуке — на этот раз не от предвкушения, а от тревоги. Потому что Рид Диггори не должен находиться в этом зале совета. После битвы при Цезарине он ясно дал понять, что не намерен возвращаться в Башню Шассеров в официальном качестве.

До сих пор.

Я прижимаюсь ближе к двери, пока он продолжает.

— Четыре из пяти жертв были магического происхождения, одна — человек, и все они были найдены с колотыми ранами на горле и без крови в теле. Все события происходили по отдельности. Все за последние три месяца. — Он делает паузу, и даже за дверью тишина в комнате сгущается от страха. Хотя я не обладаю такими криминальными познаниями, как Жан-Люк или Рид, я знаю, что это значит. Мы все знаем, что это значит.

— Мы имеем дело с серийным убийцей, — подтверждает Рид.

Я могу забыть, как дышать.

— Это не ведьма крови, — упрямо говорит Коко.

— У тебя есть доказательства этого? — спрашивает Жан-Люк, его голос мрачен. — По-моему, это похоже на магию крови.

— Алые Дамы не убивают своих.

— Они могли бы отвести от себя подозрения после убийства человека, Белые Дамы, лу-гару и мелузины.

— Мы не можем доказать, что это серийный убийца. — Еще один голос — до боли знакомый — присоединяется к разговору, и унизительность всего этого пронзает мою грудь, как нож. Фредерик здесь. Фредерика пригласили в эту комнату вместе с каждым, кто мне дорог, а меня — нет. Хуже того — Жан-Люк, должно быть, пригласил его, а это значит, что он рассказал Фредерику свои секреты, а не я. — Серийные убийцы выбирают жертв с похожим профилем. Между этими жертвами нет ничего похожего. Они даже не одного вида.

Несмотря на то, что мой желудок скрутило, я заставляю себя вдохнуть. Выдохнуть. Это больше, чем я, больше, чем мои собственные обиды и недобросовестность моих друзей. Люди погибли. И, кроме того, Жан-Люк — он просто делает то, что считает нужным. Они все такие.

— Кто бы это ни был, он может убивать не ради острых ощущений, — говорит Коко. — Они могут убивать по другой причине.

— Мы что-то упускаем, — соглашается Рид.

— Где Селия? — резко спрашивает Лу.

При звуке моего имени сердце замирает в горле, и я слегка отшатываюсь, словно Лу может почувствовать, что я здесь, притаилась в коридоре, чтобы подслушать. Возможно, и так. Она ведьма. Однако когда Жан-Люк отвечает ей — его тон низкий и неохотный, нет, безвольный, — я не могу удержаться и снова прижимаюсь ближе, слушая так, словно от этого зависит моя жизнь.

— Я уже говорил вам, — бормочет он. — Это не касается Селии.

Такт молчания. Затем…

Лу фыркает в недоумении.

— Черта с два не касается. Селия — та, кто нашел Бабетту, не так ли?

— Да, но…

— Она все еще Шассер?

— Самая умная, несомненно, — добавляет Коко под нос.

— Спасибо тебе за это, Козетта. — Я практически слышу, как хмурится Жан-Люк, стаскивая со стола стул, ножки которого скребут пол зала заседаний, и бросаясь в него. — И конечно, Селия все еще Шассер. Я вряд ли смогу ее разжаловать.

Я резко вдыхаю.