Алая Вуаль (ЛП)

— Я планирую предупредить Коко о ловушке Михаля. — Ответ слетает с моих губ сам собой, мягкий, уверенный и безмятежный. С каждым словом спокойствие становится все глубже, окутывая меня чудесным теплом, пока я не могу не улыбнуться. Это и есть опасность? Никогда в жизни я не чувствовала себя более довольной. — Я планирую манипулировать Димитрием, чтобы он раскрыл ваши слабости, и я планирую отомстить за смерть Бабетты и остальных, убив вас, если это возможно. Я планирую убить всех Вечных на этом острове.

— Черт возьми, Одесса. — Димитрий проводит рукой по лицу, нарушая каменное выражение. — Почему ты спросила ее об этом?

— Разве это не очевидно? Я хотела услышать ее ответ.

— Но почему? Ты же знаешь, что она не может причинить нам вреда…

— Конечно, знаю, но теперь и она это знает. — Она говорит мне: — Вот и все. Внушение. Не могу сказать, что ожидала другого ответа. Однако на твоем месте, — она поворачивается, чтобы продолжить прогулку по улице, покручивая зонтик на плече, — я бы держала весть о своих планах подальше от Михаля и оставила бы брата в покое.

В ту же секунду ее глаза покидают мои, ее власть надо мной ослабевает, восхитительное тепло исчезает, а мои мысли сбиваются и закручиваются в смятении. В ужасе. Потому что она не могла… не могла просто сказать ей…

Нет.

Хоть я и зажимаю рот рукой, толку от этого мало: я не могу взять слова обратно. Теперь они живут между нами, такие же скользкие и темные, как дождь на булыжниках. Я стучу зубами, когда на меня накатывает волна холода, а сердце замирает где-то между ног. Я только что все им рассказала. Одесса, конечно, уже знала, что я желаю им зла, и я уже знал, что вампиры владеют какой-то формой гипноза, но та легкость, с которой она выудила мои сокровенные мысли… настораживает.

Хуже того — она хотела, чтобы я знал. Она хотела, чтобы я поняла, насколько я слаба в сравнении с ней.

Кажется, меня сейчас стошнит.

— Я… — Я ищу нужные слова, чтобы заполнить тишину, но не нахожу их, и предательский жар пробегает по моим щекам от внимательного выражения лица Димитрия. — Я прошу прощения, — наконец говорю я. Даже для меня самой эти слова звучат жалко. — Я не должна была пытаться…

Его темные глаза искрятся добрым юмором.

— Соблазнить меня?

— Я бы не назвала это так.

— Ваши ресницы грозили взлететь.

— Как я уже сказала, — повторяю я сквозь стиснутые зубы, — мне очень жаль…

— Не стоит. Мне очень понравилось. — Его плутовская ухмылка вскоре исчезает, что бы он ни увидел в моем выражении лица. — Мы с сестрой не причиним вам вреда, мадемуазель Трамбле, — говорит он со вздохом, — но вам следует забыть о своих планах мести. Вы не сможете нас убить, а если попытаетесь, то только разозлите Михаля. Пойдемте?

Когда он протягивает руку в качестве оливковой ветви, я смотрю на нее с холодным недоверием. Я только что призналась, что замышлял гибель его и всей его семьи, а он все еще хочет дружить.

Я не могу решить, является ли этот жест утешительным или оскорбительным.

Глава

16

Boutique de vetements de M. Marc³⁵

Хотя золотые буквы на витрине объявляют его как Boutique de vetements de M. Marc, а на витрине медленно вращается захватывающее дух платье с павлином, магазин одежды, кажется, разваливается по швам. Плющ покрывает почти каждый сантиметр темной витрины, которая была залатана несочетаемыми камнями, а крыша с одной стороны провалилась. Кривая серебристая береза изогнулась над дырой, заслоняя дождь, но вместо него в магазин залетают бронзовые листья.

Я протягиваю руку, чтобы коснуться гирлянды из прекрасных голубых цветов, украшающих дверь.

— Осторожно. — С молниеносной быстротой Димитрий отводит мои пальцы, когда лепестки начинают дрожать. — Цветы Синей Бороды начали кусаться.

Я недоверчиво сжимаю руку.

— С какой стати им кусаться?

— Потому что островок стал непослушным. — Дверь открывается, и из нее выходит невысокий хмурый вампир с распущенными белыми волосами и тонкой кожей, скрестив руки при виде нас. Две точки розового румянца окрашивают его щеки, а подведенные углем глаза — древние. — Вы опоздали, — огрызается он. — Я ждал вас шестнадцать минут назад.

Через его плечо Одесса бросает самодовольный взгляд на своего брата.

Димитрий отвесил безупречный поклон.

— Мои извинения, мсье Марк. Мы не ожидали дождя.

— Ба! В Реквиеме всегда следует ожидать дождя. — Он поднимает нос в мою сторону, презрительно фыркая. — И кто же вы такая? Должен ли я просить о представлении?

Димитрий подталкивает меня вперед.

— Позвольте представить вам мадемуазель Селию Трамбле, которой требуется совершенно новый гардероб, соответствующий замку, а также особое платье для Кануна Всех Святых. Она гостья Михаля, — объясняет он с дьявольской улыбкой, — так что расходы, конечно, не помешают.