Альбигойский Крест. На Тулузу!

– Естественно, де Клэр. – Ответил Ги де Леви. – Я размышляю о своих новых владениях в Мирпуа, где мне понадобятся вассалы, на которых я смог бы полностью положиться, обеспечив их приличными феодами…

– О-о! Я потрясен! Гуго будет просто счастлив! – Восхитился Жильбер. – Ему, как младшему в семье, не на что рассчитывать в Англии. – Он вопросительно посмотрел на сенешаля. – Может, ты еще кого присмотрел из моих ребят? Я бы не возражал…

– Да, присмотрел. – Прямо ответил сенешаль. – Бушар мне рекомендовал мессира Артура де Беллем…

– Прекрасный выбор! Мессир де Беллем, не в пример многим, грамотный рыцарь… – почесал подбородок Жильбер. – К тому же, мне помнится, что он сбежал, не желая быть постриженным в монахи…

– Я помню… – ответил Ги. – Ему я решил дать лен и должность, схожую с шамбриэ…

– Ведать казной и имуществом… – задумался де Клэр. – Почетная обязанность…

– Ну, вот и прекрасно. – Улыбнулся сенешаль и встал, приглашая рыцарей к столу, который слуги уже закончили сервировать. – Прошу вас откушать, чем Бог послал…

На следующее утро колонна покинула крепость и направилась на Авиньоне, до которой добралась без приключений к вечеру, сделав два привала. Сенешаль осмотрел гарнизон, остался доволен быстрой работой по разборке требюше, который крестоносцы сложили на шесть подвод, каждая из которых была запряжена четверкой быков, и на утро тридцатого сентября выступила к Тулузе, подступы к которой с юго-востока блокировала крепость Базьеж.

Тулуза. Шато-Нарбоннез. Дворец графа де Сен-Жиль. 30 сентября 1221 года.

Граф Раймон Шестой де Сен-Жиль сидел, прислонившись спиной к высокой резной спинке трона, стоявшего на небольшом возвышении, и смотрел на собравшихся в этот ранний час сеньоров, которых он спешно пригласил на совет. Его взгляд блуждал по лицам вассалов, пытаясь угадать их мысли, ведь от решения, которое будет принимать сегодняшний совет, зависит напрямую жизнь и существование Тулузы, а вместе с ней и семейства де Сен-Жиль. Его полуопущенные веки слегка подрагивали, выдавая внутреннее волнение графа, а пальцы с силой сжали деревянные подлокотники, побелев в суставах от напряжения. Выдержав большую паузу, старый граф, которому недавно исполнилось шестьдесят пять лет, произнес:

– Благородные сеньоры, советники, придворные и вы, достопочтенный Верховный Просветленный монсеньор Жильбер де Кастр, – граф перевел свой взгляд на высокого и худощавого старика, стоявшего в стороне от основной массы вассалов графа, в окружении десятка вооруженных катаров, среди которых Раймон различил Пьера-Роже де Мирпуа и его младшего брата Раймона. Последний недавно вернулся из Каркассона, где чудом избежал смерти от рук крестоносцев де Леви. – Мы вынуждены собрать всех вас на совет, дабы избрать стратегию защиты города Тулуза с ее окрестностями от угрозы, кою представляет в настоящий момент сеньор сенешаль де Леви и его крестоносная орда завоевателей, бесчинствующая в наших владениях и попирающая старинные кутюмы в угоду продолжения кровавой распри. – Раймон снова обвел взглядом сеньоров. Хмурый Фульк, епископ Тулузы, на этот раз ехидно ухмылялся. Его радовала мысль, что крестоносцы, наконец-то, сожгут еретичную Тулузу, чем немало насолят графу Раймону, который, в свою очередь, терпеть не мог епископа. Фульк Тулузский, бывший менестрель из Марселя, известный миру как Фолькет Марсельский, был посажен на епископскую кафедру в Тулузе самим папой Римским. Из-за стойкой и непоколебимой привязанности к делу искоренения ереси и насаждения католицизма в ущерб интересам семейства де Сен-Жиль, лавировавших между теми и другими для соблюдения баланса и равновесия, которое, по правде говоря, им так и не удавалось достичь, епископ постоянно жил в городе, словно в осаде. На этот раз епископ смотрел коршуном на собравшихся сеньоров. – Монсеньор епископ, мы обращаемся к вам, как к защитнику слабых и угнетенных, с просьбой содействовать в переговорах с сеньором сенешалем де Леви. – Граф выдержал паузу и выразительно посмотрел на епископа.

Фульк вскинул седую голову и, выйдя вперед, громко ответил:

– Мне до сих пор непонятно, граф Раймон, как можешь ты обращаться ко мне за помощью, пригласив на совет безбожников, коих ты обязан, согласно булле Его Святейшества, изгонять, сжигать и преследовать! Я отказываюсь помогать тебе и отнимаю свою руку от города!

Епископ Тулузы развернулся и покинул зал совета. Граф нахмурился – его озадачил отказ епископа, который, в принципе, был прогнозируем изначально.

– Сеньоры! Коли нас ставят перед лицом агрессии, я обращаюсь к вам за советом. Готовы ли вы, согласно ленной присяге, оказать помощь своему сюзерену?.. – Он окинул вассалов и катарских вождей взглядом.

Знатные сеньоры заволновались и стали переговариваться. В большом зале раздался нарастающий гул голосов. Раймон скользил взглядом по лицам, стараясь понять, на кого именно он может рассчитывать.