Александр Блок в воспоминаниях современиков

ее самодеятельность пробудилась. Если бы иностранец,

посетивший нас в 1903 году, приехал бы к нам теперь,

через восемь лет, он увидел бы перед собою совсем дру­

гую страну. Вы, да и никто не может отдать себе даже

приблизительного отчета, до чего много народом за это

время выделено из себя, самого настоящего, осязатель­

ного; сколько предприятий возникло, строится и расши­

рилось, сколько производительной энергии освободи­

лось...» 37

Блок говорил это немного иными словами, не прото­

кольными; я этих слов не записывал, но за точную пере­

дачу мыслей его могу ручаться... Меткость определений,

острота наблюдений были свойством не только его сти­

хов, но и той работы мозга, что некоторым показалась

бы par excellence * прозаической... Но для автора

«Возмездия», начатой им поэмы, над которой работал

он и умирая, это было неотделимо.

Таким, с такими мыслями знал и любил я вас, Блок!

Меня просят поделиться тем, что я знаю об отноше­

ниях Блока к женщинам. Он не был, как всем известно,

ригористом.

Однако чересчур снисходительным назвать его было

нельзя. Помню еще в 1907 году совместное выступление

поэтов летом в Териоках. В числе участвовавших был

* По преимуществу ( фр. ) .

388

некто Р. Блок отозвал нас остальных в сторону и пре­

дупредил, чтобы мы были осторожны и не компрометиро­

вались якшанием с этим Р., которое тот несомненно бу­

дет нам навязывать.

— О н , — сказал Б л о к , — таскает из карманов носовые

платки. Вы понимаете?

«Чужие жены» составляли главный предмет этого Р.

Отношение Блока к этому вопросу было чисто бри­

танским.

В зарубежной прессе появились воспоминания Горь­

кого, рисующие один эпизод встречи Блока с «прости­

туткою» 38.

Я помню тоже подобный эпизод. В нем участвовал

ряд благополучно ныне здравствующих литераторов.

Кроме одного, мы все были тогда солидные, хотя и мо­

лодые, но женатые люди.

Поздним вечером однажды, зимою, решили совершить

экскурсию в одно из. «злачных» мест не особенно высо­

кой марки.

Сели за столик невдалеке от эстрады, где горланили

безголосые шансонетки. Подозвали робко проходившую

мимо «барышню».

Для некоторых из нас это был первый случай обще­

ния с «тем миром». На одного произвело это такое силь­

ное впечатление, что он после этого начал писать целую

«петербургскую повесть» в гофмановом жанре, героиней

которой хотел сделать эту женщину.

Угостили ее, конечно. Сколько помнится, Блок, не­

давно тогда получивший наследство и взявший часть де­

нег из банка, платил за всех.

Барышня оказалась интеллигентной, окончившей гим­

назию, любящей чтение. Однако от известной героини

купринской «Ямы» значительно отличалась: скромно­

стью — с одной стороны, непроходимой пошлостью оби­

ходных своих понятий — с другой.

Кому-то из нас пришло в голову попросить нашу со­

беседницу определить, кто мы такие:

Она покрутила головой и, взглядывая по очереди на

каждого, говорила:

— Вы (обратилась она ко мне) производите впечат­

ление такое, что служите на определенном месте и полу­

чаете ежемесячное, небольшое, но верное жалованье.

Мы переглянулись, до чего метко она попала. Я дей­

ствительно был тогда «чиновник».

389

— А в ы , — продолжала она, указывая на К<няж-

н и > н а , — скорее что купец. Когда «пофартит», деньги

у вас есть, а то и так сидите.

К<няжнин>, действительно нигде не служил; купцом

хотя никогда не был, но происходил именно из купече­

ского новгородского рода. Денег у него, точно, частенько

вовсе не ночевало. Так что и тут попала она почти в точку.

Но более всего изумились мы шерлок-холмсовской

проницательности барышни, когда, взглянув на Блока,

она сказала:

— А вы, сдается, так живете, сами по себе, со своего

капитала.

Ничтожный заработок Блока в это время был прит­

чею во языцех, и об этом дебатировали рабочие в уголке,

отведенном для них одной тогдашней либеральничающей

газетой. Он именно тогда «систематически тратил капи­

тал», как рассказывал мне.

Тщетно, однако, допрашивали мы барышню насчет

двоих остальных писателей — В<ерховского> и Ч<улко-

ва>. Наружность их не давала никаких указаний для

нового Шерлока в юбке. Беспомощно помотала она голо­

вой и отказалась определить социальное их положение —

наотрез. «А о вас, господа, ничего но могу сказать, не

знаю, не понимаю. Никогда таких не видала».

Нам очень хотелось узнать, входит ли вообще в ее

мозг понятие о писателях. Знает ли, освоилась ли с

мыслью, что вообще существуют такие.

— А что нас всех объединяет, что между всеми на¬

ми общее? — допрашивали мы б а р ы ш н ю . — Почему мы

вместе?

Она отрицательно мотала головой.

Тогда один из нас сказал, что мы писатели. Она вы­

слушала, похлопала глазами и как-то совсем скисла.

— Да, писатели? — машинально повторила она.

Видимо — нет, никогда не задумывалась над вопро­

сом о существовании таких людей.

Впрочем, через минуту оживилась. Начала разговор

о каком-то сочинении одного современного писателя, ко­

торое она недавно прочитала.

— А вот тот, которого вы приняли за р а н т ь е , — ска­

зал Ч < у л к о в > , — известный наш, знаменитый поэт Блок.

Читали вы его стихи?

Оказалось, читала.

— Нравятся?

390

— Нравятся. Я помню: «Незнакомка».

Говорила она все-таки без энтузиазма. Это была Соня