Александр Блок в воспоминаниях современиков

комнате. Между прочим, мать Блока сказала: «Валечка,

Люба меня теперь любит, она заботится обо мне». Когда

пришла Люба, я сразу почувствовала, что с ней не надо

говорить о Блоке. Она очень изменилась, одетая во все

черное, казалась другой. Траур подчеркивал ее скорбь.

Люба старалась говорить обо мне, расспрашивала о Н. П.

и о детях, о своей жизни почти не говорила. Только

в следующие приезды, когда горе улеглось, она расска­

зала мне о последних днях Блока. Когда я приехала

опять в Петербург, кажется, через год, я не застала

Александру Андреевну в живых. С Марией Андреевной

я виделась без Любы, и «тетя», говоря о ней, по обыкно­

вению, с нежностью, все-таки упрекнула ее за жестокий,

по ее мнению, поступок с Александрой Андреевной. Не­

задолго до смерти Александра Александровича, будучи

не в состоянии выдержать дальше разлуку с больным

сыном, мать его приехала в Петербург. Когда она при­

шла к Блоку, Любовь Дмитриевна не пустила ее в квар­

тиру, стояла с ней на лестнице и упросила отложить

свидание с сыном, уверяя, что волнение плохо отразится

на его здоровье. Александра Андреевна подчинилась

этому требованию и уехала, но ей не пришлось уже

больше увидеться с Александром Александровичем, так

как он вскоре умер 70. Я не заговаривала об этом слу­

чае с Любовью Дмитриевной, впоследствии она рассказа­

ла мне о нем сама. Между прочим, она говорила, что

мать убийственно действовала на Блока во время болез­

ни. После свидания с ней ему становилось значительно

хуже. И раньше, всякий раз, когда настроение Александры

Андреевны бывало подавленным, когда она нервничала,

это отражалось на настроении сына, и обратно. Они неиз­

менно заражали друг друга своей нервозностью. Люба

говорила еще, что во время болезни, несмотря на сильную

17*

487

привязанность к матери, Блок не выражал желания ви­

деть ее близ себя. Он хотел присутствия одной Любы. По

ее словам, для нее самой было очень тяжело то, что она

была вынуждена отговорить Александру Андреевну ви­

деться с сыном, но я надеялась, говорила Любовь Дмит­

риевна, что он поправится, а тут мне казалось, что свида­

ние это его окончательно убьет. Сама Александра Андре­

евна простила ей, это доказывает вышеприведенная фра­

за: «Люба меня любит...», и т. д. Действительно, после

смерти Блока Любовь Дмитриевна очень заботилась о его

матери, окружала ее вниманием и лаской. <...>

Мне лично осталось лишь печальное утешение, что я

не была свидетельницей угасания Блока, и в моей памяти

остался большой, веривший в свою миссию поэт и ничем

не заслоненный образ беззаботного предводителя снеж­

ных масок, «того, веселого, в сукне да соболях» 71.

К О М М Е Н Т А Р И И

ОТ СОСТАВИТЕЛЯ

Настоящий двухтомник является, по существу, первым сво­

дом воспоминаний об Александре Блоке. Небольшую книжку

«А. А. Блок в воспоминаниях современников и его письмах»

(М., 1924), составленную Н. С. Ашукиным, не приходится брать

в расчет: в нее, наряду с другими материалами, вошли крайне

незначительные по объему отрывки из немногих воспоминаний,

опубликованных к тому времени. Вторым — и последним — опытом

отчасти в этом роде явилась книга: «Судьба Блока». По доку­

ментам, воспоминаниям, письмам, заметкам, дневникам, статьям

и другим материалам составили О. Немеровская и Ц. Вольпе

(Л., 1930). Это образец модного в свое время мозаического «мон­

тажа», в котором в числе других разнообразных источников ис­

пользованы выдержки из мемуарной литературы.

В настоящем сборнике объединена б ольшая часть самого

содержательного, ценного и достоверного из того, что современ­

ники рассказали об Александре Блоке. Многие воспоминания

извлечены из редких и труднодоступных изданий. Некоторая

часть материала полностью или частично публикуется впервые

(воспоминания Ф. А. Кублицкого, Г. П. Блока, Л. Д. Блок,

К. С. Арсеневой, Н. А. Нолле-Коган, И. Н. Розанова).

Два слова о расположении материала. Почти все воспомина­

ния охватывают факты и события разных лет, так что приурочить

их к какому-либо определенному периоду жизни Блока — невоз­

можно. Дробить же воспоминания на части значило бы непопра­

вимо нарушить целостность рассказа и вернуться к не оправдав­

шим себя принципам «монтажа».

Материал сборника распределен по трем крупным разделам

(«Юность поэта» «Испепеляющие годы» и «Великий Октябрь»),

а внутри разделов расположен, как правило, в единственно

доступном в данном случае хронологическом порядке — по времени

первой встречи мемуариста с А. А. Блоком. Отступления

от этого правила сделаны в тех немногих случаях, когда основ­

ное содержание воспоминаний касается более позднего времени,

нежели время первой встречи. Общая последовательность жизни

и деятельности Блока при таком расположении материала все

491

же соблюдена — в той мере, в какой это оказалось воз­

можным.

В немногих случаях в тексте воспоминаний сделаны купюры,

отмеченные многоточием в угловых скобках. Сокращения косну­

лись главным образом того, что уводит в сторону от предмета

рассказа, не имеет прямого отношения к А. А. Блоку либо дуб­

лирует уже рассказанное другим мемуаристом. При всем том,