Читаем Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 1 полностью

светских дур, надутых ничтожеств... ярко предстает вся сволоч-

ность этой жизни...»

37. В кн. В. Пяста «Встречи» (с. 281) передано еще одно

знаменательное высказывание Блока, относящееся к 1913—

1914 гг. и связанное с его впечатлениями от шумных выступле­

ний тогдашних футуристов: «Вот придет некто с голосом живым.

Некто вроде Горького, а, может быть, он сам. Заговорит по-

539

настоящему, во всю мочь легких своей богатырской груди, заго¬

ворит от лица народа — и одним дыханием сметет всех в а с , —

как кучу бумажных корабликов — все ваши мыслишки и сло­

в а , — как ворох карточных домиков».

38. См. том II наст. изд., с. 331—332.

39. Об этом же эпизоде рассказывает в своих неопублико­

ванных воспоминаниях о Блоке Ю. Н. Верховский: «Мы —

в данном случае: Княжнин, Пяст, Чулков и не помню кто —

очутились под утро в достаточно дрянном кафешантане на Го­

роховой. Надо еще заметить, что в промежуточных, так сказать,

пунктах нашего странствия и здесь, на месте, встречались нам

одни и те же личности, совершавшие этот же путь... Среди

этих личностей попадалась и наша братия — литераторы, есте­

ственно к нам иногда присоединявшиеся... Жалкая залихватская

музыка, сквозь нескладный шум пестрой толпы визгливые го­

лоса... Одна певичка в широкой шляпе подошла к нашему сто­

лу, и среди пустой болтовни кто-то, кому это было интересно

(мало с нами знакомый), предложил ей угадывать, что за люди

тут сидят. Она плохо попадала... Профессию Блока она затруд­

нялась определить; собеседник не утерпел и тихим голосом

сказал: «Александр Блок». Она быстро встала, выпрямилась во

весь рост, гордо откинув голову, подняла вытянутую руку и за­

дыхающимся голосом торжественно произнесла:

И перья страуса склоненные

В моем качаются мозгу...

Так во второй раз явился перед нами причудливый лик под­

линной славы, Александр Александрович встретил его с полным

спокойствием и тихой, застенчивой простотой. Этот эпизод очень

неточно, прямо скажу — неверно рассказывает в своих воспоми­

наниях Пяст. Я передаю его, как он мне ярко запомнился во

всей его значительности».

40. Вл. Пяст в это время сблизился с футуристами.

41. «Бродячая собака» — подобие литературно-художественно-

артистического клуба, постепенно превратившегося в ночной

ресторан богемного пошиба.

42. См. воспоминания В. Леха и А. Толстого во II томе

наст. изд.

43. Блок окончательно вернулся с фронта в Петроград 19 мар­

та 1917 г.

44. Н. А. Павлович (см. VII, 396).

45. Из стих. А. Ахматовой «Я пришла к поэту в гости...».

46. По другой лестнице, с черного хода.

540

2. ДВА СЛОВА О ЧТЕНИИ БЛОКОМ СТИХОВ

Печатается по сборнику «Об Александре Блике». П., 1921.

1. См. воспоминания С. И. Бернштейна — том II наст. изд.

Исследование С. Бернштейна «Голос Блока» опубликовано в

Блоковском сборнике, II. Ср. воспоминание Б. М. Эйхенбаума:

«Я резко помню впечатление, произведенное на меня деклама¬

цией А. Блока на вечере в память В. Коммиссаржевской в

1910 г. (в зале Городской думы). Блок читал свое стихотворение

«На смерть Коммиссаржевской» («Пришла порою полуночной...») —

и я впервые не испытывал чувства неловкости, смущения и

стыда, которое неизменно вызывали во мне все «выразитель­

ные» декламаторы. Блок читал глухо, монотонно, как-то отдель­

ными словами, ровно, делая паузы только после концов строк.

Но благодаря этому я воспринимал текст стихотворения и пере­

живал его так, как мне хотелось. Я чувствовал, что стихотворе­

ние мне подается, а не разыгрывается. Чтец мне помогал, а не

мешал, как актер со своими «переживаниями», — я слышал сло­

ва стихотворения и его движение» (Б. Э й х е н б а у м . Литера­

тура. Л., 1927, с. 227—228).

2. Ср. заметки Блока «О чтении стихов русскими актерами»,

относящиеся к маю 1919 г. ( VI, 473).

А. А. ГРОМОВ

В СТУДЕНЧЕСКИЕ ГОДЫ

Печатается по альманаху «Стожары», книга третья. П., 1923.

Громов Александр Александрович (1881 — после 1935) — сту­

денческий товарищ Блока, филолог. В 1901 г. окончил гимназию

в Петербурге, в 1906 г. — Петербургский университет; препода­

вал русскую литературу в нескольких петербургских средних

учебных заведениях; с 1912 г. — приват-доцент Петербургского

университета. В 1905 г. часто встречался с Блоком (см.: Письма

к родным, I, с. 140, 147).

1. Сочувственная характеристика В. Л. Полякова («печаль­

ного, строгого, насмешливого, умного и удивительно привлекатель­

ного юноши»), отчасти по личным воспоминаниям, содержится

в статье Блока «Противоречия» ( V, 411).

2. Об отношениях Блока с Л. Семеновым см.: З. M и н ц .

Л. Д. Семенов-тянь-Шанский и его «Записки» (Ученые записки

Тартуского гос. университета. Труды по русской и славянской

филологии, XXVIII, вып. 414. Тарту, 1977, с. 102).

541

3. Выражение Е. Баратынского из стих. «Муза».

4. Слова из стих. А. Ахматовой «Слава тебе, безысходная

боль...».

5. Цитата из Пушкина («Моцарт и Сальери»).

6. Неточная цитата из первой редакции стих. «Город в крас­

ные пределы...» (в сб. «Стихи о Прекрасной Даме», 1905):

Целомудренные лица

Кажут белый ряд зубов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Серия литературных мемуаров

Ставка — жизнь.  Владимир Маяковский и его круг.
Ставка — жизнь. Владимир Маяковский и его круг.

Ни один писатель не был столь неразрывно связан с русской революцией, как Владимир Маяковский. В борьбе за новое общество принимало участие целое поколение людей, выросших на всепоглощающей идее революции. К этому поколению принадлежали Лили и Осип Брик. Невозможно говорить о Маяковском, не говоря о них, и наоборот. В 20-е годы союз Брики — Маяковский стал воплощением политического и эстетического авангарда — и новой авангардистской морали. Маяковский был первом поэтом революции, Осип — одним из ведущих идеологов в сфере культуры, а Лили с ее эмансипированными взглядами на любовь — символом современной женщины.Книга Б. Янгфельдта рассказывает не только об этом овеянном легендами любовном и дружеском союзе, но и о других людях, окружавших Маяковского, чьи судьбы были неразрывно связаны с той героической и трагической эпохой. Она рассказывает о водовороте политических, литературных и личных страстей, который для многих из них оказался гибельным. В книге, проиллюстрированной большим количеством редких фотографий, использованы не известные до сих пор документы из личного архива Л. Ю. Брик и архива британской госбезопасности.

Бенгт Янгфельдт

Биографии и Мемуары / Публицистика / Языкознание / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии