Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов

Прошло уже немало времени, любезная Сестрица, с тех пор, как я Вам писала, и потому я не могу отпустить Господина Моренгейма, не передав с ним нежной благодарности за Ваше последнее письмо, за всё то дружеское участие, которое Вы выказали Амели, и за все те любезные слова, что были высказаны Вами в этой связи. Ее пребывание в Веймаре было одним из наиболее приятных моментов Ее путешествия, и Вашей доброте она во многом обязана приятностью тех мгновений, которые она там провела. С большим прискорбием я узнала, любезная Сестрица, что Вы перенесли нечто вроде коклюша, и что Ваша Дочь стала еще одним поводом для вашего беспокойства, дай Бог, чтобы в тот момент, когда я об этом говорю, дела уже обстояли иначе; Вы поймете, любезная Сестрица, то искреннее и глубокое участие, которое я принимаю в Ваших горестях. Имп[ератрица] конечно же рассказывает Вам с этой же оказией и со всеми возможными подробностями о прибытии Великой Княгини Екатерины [Павловны], а потому я не скажу Вам об этом ничего более, вполне естественно, что Имп[ератрица] желает также, чтобы и Вы были сейчас здесь, и уверяю Вас, что я всячески поддакивала ей, когда услышала, как она высказала это пожелание, Вел[икая] Кн[ягиня] Екатерина [Павловна] ничуть не изменилась, она пополнела совсем немного, и все говорит о том, что роды Ее будут благополучными. Поскольку Вы благоволите немного интересоваться моей особой, скажу Вам, любезная Сестрица, что в скором времени я совершу небольшое путешествие на побережье Балтийского моря, но не для того, чтобы защищать его от англичан[472], а чтобы самой в него окунуться, это путешествие должно мне принести пользу во многих отношениях, и в особенности я надеюсь, что оно избавит меня от частых головных болей, которые отравляют мое существование, отсутствие мое продлится не более шести недель. Вы тоже, любезная Сестрица, как мне говорили, собираетесь принимать ванны и воды в Эмсе, думаю, что Вы будете иметь удовольствие встретить там Марианну[473], я искренне молюсь, чтобы эти воды принесли Вам пользу.

Простите ли Вы меня, если я злоупотреблю еще раз Вашей неиссякающей снисходительностью, прося Вас переслать приложенный здесь сверток Амели, и в особенности прошу меня простить за некоторую поспешность, с которой я адресую Вам эту просьбу, но г-н Моркенхейм ждет меня вот уже час, а присутствие Имп[ератрицы] не позволяло мне окончить письмо; и потому у меня остается лишь время на то, чтобы обнять Вас от всего сердца и поручить себя вновь Вашей дружбе.

Э.

____

Могу ли я Вас просить, любезная Сестрица, чтобы отправление для Амели было передано только с надежной оказией?

АЛЕКСАНДР – МАРИИ ПАВЛОВНЕ[474]

Царское Село,

12 июля [1810 года].

Несмотря на то что несколько дней назад я уже писал Вам, любезный Друг, с Моренгеймом, сего дня я не могу отпустить гонца, не поздравив вас с Вашим днем Ангела. Вы знаете, мой добрый Друг, что я не жду определенных дат, чтобы пожелать Вам счастья, но мне хотелось бы по крайней мере при этом случае напомнить Вам о себе. Только из Вашего последнего письма мы узнали о той опасности, которой подвергалась ваша Малютка. Верьте, что я живо разделял Ваше беспокойство. Мне хочется верить, что улучшение, о котором Вы сообщаете, идет своим чередом и что в настоящий момент она уже полностью здорова. Как бы мне хотелось, чтобы Вы навсегда были избавлены от подобных горестей. О здешней жизни мне мало есть что Вам сказать. Катрин еще не родила, роды ожидаются в конце месяца. В остальном все идет по-прежнему. Прощайте, любезный добрый Друг, вспоминайте иногда Брата, который любит Вас всем сердцем. Тысяча добрых слов Принцу, Герцогу и Герцогине и прекрасной Графине.

__ –

ЕЛИЗАВЕТА АЛЕКСЕЕВНА – МАРИИ ПАВЛОВНЕ[475]

<нрзб.> в Курляндии[476],

26 июля / 7 августа 1810 года.