Александр III. Истоки русскости

Долгое время, особо в молодые годы, он восхищался произведениями Льва Толстого, пока не разошелся с ним во взглядах на общественную обстановку России. Не мог император принимать и философские искания Толстого, полагая, что здесь его замечательный современник совсем не на то, что может быть полезным для России, направляет своё внимание.

В александровские времена, как и во весь XIX век, для русского просвещенного общества огромное значение имели сценические искусства и в первую очередь театральные. В своём влиянии на общество они не уступали литературе. Так вот в отношении к театральной жизни Царь-Хозяин был на диво «самодержавен»! Именно он отменил монополию императорских театров и разрешил частную театральную деятельность. Именно так появились МХАТ и многие другие театры. Шотландский искусствовед Мюррей Фрейм чётко заявляет об этом, что отмена театральной монополии стала важным вкладом Александра III в развитие русской театральной культуры.

И это действительно так. И это совершенно соответствовало «русскому курсу» Царя-Хозяина в развитии национальной культуры. А ведь дирекция императорских театров испокон веков предпочитала иностранный репертуар в явный ущерб нашему русскому. Лидером протеста против такой репертуарной политики и главным её критиком стал А. Н. Островский. Тогда широкую известность приобрела его работа «Записки о положении драматического искусства в России в настоящее время».

Он направил эту свою работу министру внутренних дел Н. П. Игнатьеву и получил первое в стране разрешение на чисто национальный русский театр. «Записки» А. Н. Островского опубликовали в «Правительственном вестнике» 9 марта 1882 года, и её главные мысли были поддержаны императором.

Мюррей Фрейм в своём исследовании замечает, что «решающим фактором стала отмена монополии, поддержка царём патриотических тенденций в русской культуре». Отмена монополии была радостно встречена деятелями культуры, которые «объявили Александра III освободителем русского театра». Вот такая неожиданная «самодержавность» в искусстве. И театральная жизнь быстро и ярко расцвела; среди частных театров сразу стала популярной «Частная опера» Саввы Мамонтова, её роль в русском театре оказалась передовой и полезной.

И появилась целая сеть субсидируемых народных театров, которые имели перед собой главные задачи: обеспечить народ содержательными пьесами и достигнуть полного понимания того, что коммерческие соображения должны в их работе уступить место задачам повышения культурного уровня населения страны. (Не правда ли, это высокий государственный национальный подход? Не позабыли о подобном в наш век?)

Таких театров в России вскоре стало очень много, они появились во всех промышленных центрах страны, каждый губернский город непременно имел такие учреждения культуры. Государство неизменно проявляло к ним деловую благосклонность и, в частности, финансировало попытки Общества трезвости расширять сеть таких театров. И эти театры нередко финансировались фабрикантами. Государство поощряло такие действия капиталистов.

Императору было доступно понимание ярких творческих успехов отдельных исполнителей. Может быть, одним из особо памятных примеров такого понимания стал случай с юной звездой русского балета Матильдой Кшесинской.

Третьего марта 1890 года в балетном классе императорского театрального училища проходил выпускной экзамен. На торжественном акте присутствовала царская семья и сам император. После экзамена все собравшиеся прошли в праздничный зал и стали занимать предназначенные им места. И вдруг царь своим могучим голосом спросил: «А где же Кшесинская?» Её подвели к правителю России, и император милостиво пожал ей руку и пожелал: «Будьте украшением и славой нашего балета».

Знаменитая балерина потом так вспоминала об этом: «Слова государя для меня звучали как приказ. Быть славой и украшением русского балета – вот то, что теперь волновало моё воображение. Оправдать доверие государя было для меня новой задачей, которой я решила посвятить все мои силы».

Царь-Хозяин был не чужд внимания к развитию разных направлений русской культуры. И, разумеется, такая значительная её сфера как архитектура не была исключением.

Мы решимся сказать, что именно на неё оказали наибольшее направляющее воздействие эстетические вкусы и национальные убеждения Александра III. И в целом, нам кажется, что в русское дореволюционное время именно произведения архитектуры оказывали наибольшее впечатление на самые широкие массы населения. Литература и театр были ещё мало доступны простым слоям русского народа, а памятники зодчества были постоянно видны всем и о красоте, и величии безгласно, но мощно вещали всем и каждому. И русский национальный гений, должно быть, с наибольшей массовостью проявился именно в созданиях архитектуры. Лучшим доказательством этого могли бы быть храмы, дома, хозяйственные постройки русского Севера, красноречиво говорящие о зодческих способностях и увлечениях крестьян, самого многочисленного сословия России.