Александр Лукашенко: политический портрет

Понятие «гражданское общество» в интерпретации Лукашенко име­ет совершенно иной смысл, чем принято во всем мире. В демократически странах под этим термином понимают систему добровольно создании гражданами организаций и инициатив, которые выступают партнером и оппонентом государства. Белорусский лидер этим словом называет инс­титуты, созданные государством либо функционирующие под жестам контролем властей. В интервью «Российской газете» в декабре 2005 года он сформулировал свое видение этой проблемы: «Я отвечаю оппонентам: «Мы по-разному видим гражданское общество. Мы создаем его с опоров на главные общественные институты. Это - молодежные организации - самые крупные; профсоюзная организация; ветеранская организация; женская организация - подчеркиваю, самые крупные, стало быть, массо­вые. Не «мелкота», где 10 человек собрались и действительно давят на большинство, поскольку получили для этого из-за границы деньги, а массовые добровольные организации - это действительно мощь, и я на них опираюсь, как основу гражданского общества». Фактически Лукашенко обосновал корпоративную систему, существующую во всех авторитарных и тоталитарных режимах.

И еще одна его реплика: «Здесь нельзя обойти вниманием роль госу­дарства в строительстве гражданского общества. Мы должны подключить все здоровые общественные структуры к процессу решения важнейших задач. В этом смысл гражданского общества». То есть функция общест­венных организаций в понимании президента - быть инструментом в ру­ках государства для реализации государственной политики. Ибо в любом недемократическом режиме для контроля над обществом одних государс­твенных органов мало. Для большей устойчивости создаются дополни­тельные подпорки в виде формально общественных организаций, а на са­мом деле - созданных властью. В Советском Союзе это были профсоюзы, комсомол и пр.

В Беларуси создана модель своеобразного авторитарного корпо­ративизма. Для поддержания связи между властью и обществом, ле­гитимизации правящего режима политическое представительство за­меняется функциональным представительством. Политика сводится ко взаимодействию между исполнительной властью и ограниченным кругом влиятельных корпоративных союзов. В обмен на послушание и согласие играть по правилам, утвержденным госорганами, этим струк­турам искусственно предоставляется монопольное право на предста­вительство интересов соответствующих слоев населения. Причем эти корпоративные союзы ставятся в такое положение, что они не столько представляют интересы соответствующих сегментов общества в отно­шениях с государством, сколько проводят государственную политику в этих сегментах, слоях, т.е., говоря по-другому, эти союзы огосударст­вляются, становятся как бы частью государственной машины.

Используются разнообразные формы и институты, которые имити­руют демократию, а на самом деле являются элементами корпоративной системы. Например, съезды врачей, учителей, ученых, судей, банкиров и других профессий, призванные демонстрировать обратную связь власти с обществом.

Эксклюзивной белорусской формой имитационной демократии яв­ляется Всебелорусское народное собрание. Как и съезды КПСС, оно про­водится раз в пять лет накануне президентских выборов. Назначенные местной вертикалью «депутаты» должны представлять различные слои общества, а сам форум — выступать от имени всего народа, обеспечивать главе государства абсолютную легитимность. Государственные СМИ не скупились на высокопарные метафоры в адрес этого мероприятия: «прямой разговор с народом», «народное вече», «высшая форма демократии» «непосредственная демократия». На самом деле всебелорусские народные собрания проходят в стиле худших советских традиций, как съезды КПСС, с бурными аплодисментами и единодушным голосованием.

В первое время огосударствленные структуры маскировались под настоящие общественные организации. Но в 2003 году Лукашенко издал специальный указ о статусе «государственно-общественных объедине­ний», где все названо своими именами. Целью деятельности таких орга­низаций является «выполнение возложенных на них государственно зна­чимых задач». Часть этих объединений содержится за государственный счет. Например, в 2000 году на финансирование 24 общественных органи­заций было выделено 0,14% расходной части госбюджета.

В частности, одной из этих 24 организаций была православная цер­ковь. В условиях несформированности гражданского общества религиоз­ные структуры оказались едва ли не единственными массовыми органи­зациями, относительно автономными от президентской вертикали. Для авторитарного режима такая ситуация неприемлема. Поэтому власти за­пустили процесс огосударствления православной церкви, превращения ее в важное звено контроля государства над духовной жизнью общества.