Александр Шморель

Найденный в квартире родителей револьвер русского производства с 50 патронами я купил у знакомого мне студента Антона Вагнера, место проживания неизвестно. Я должен уточнить, что в действительности Вагнер продал этот револьвер Гансу Шолю, который передал мне это оружие примерно за 8 дней до ареста. Приобретая это оружие, я не преследовал никакой особой цели. В частности, я не собирался применять это оружие в случае, если меня будут преследовать за изготовление и распространение антигосударственной печатной продукции. Поэтому я и не носил это оружие с собой, а спрятал его в своей комнате в квартире родителей.

Изъятые там после ареста Шоля матрицы и впитывающая бумага относятся к материалам, при помощи которых мы изготавливали наши антигосударственные листовки. Были ли конфискованные марки приобретены ещё до моей службы на Восточном фронте и спрятаны в моей комнате, или же они остались после рассылки наших листовок, я затрудняюсь ответить. В то же время я могу с уверенностью заявить, что изъятая у меня квитанция от 28 янв. 43 г., выписанная фирмой «Каут-Буллингер и К⁰», подтверждает покупку матриц.

По поводу бланка направления я могу сообщить следующее. Примерно в 1933 году я недолгое время был членом организации «Стальной шлем». Оттуда я был переведён в СА[20]. Поскольку я оказался слишком мал, то 1.2.34 г. меня перевели в гитлерюгенд. В гитлерюгенде я состоял очень недолго. Я перешёл в кавалеристское подразделение СА, в котором опять-таки был недолгое время. Мой уход после относительно короткого пребывания произошёл по собственному желанию, так как я разочаровался в кавалерии. 3 декабря 1936 года меня наградили спортивным значком СА. 8 ноября 1938 года я, как рядовой 7-го арт. полка, 2-й батареи, получил медаль в память о 13 марта 1938 г. Я участвовал в качестве солдата в возвращении восточных земель в Великий Немецкий Рейх. У меня есть также медаль в память о 1 октября 1938 года[21]. Когда в 15–16 летя был членом «Юнгфольк» и гитлерюгенда, то я этим даже гордился. Однако этот интерес всё больше и больше угасал.

Ещё раз возвращаясь к изъятому у меня револьверу, я решительно заявляю, что я не носил его с собой во время нанесения надписей на стенах, так как в то время у меня его ещё не было. Студент медицины Антон Вагнер может сообщить о времени передачи подробнее. Эта передача состоялась в школе им. Бергмана. Но Вагнер живёт не там. Насколько мне известно, при вылазках на «покраску» только у Ганса Шоля было с собой огнестрельное оружие, к которому мы прибегли бы в случае ареста. Было ли огнестрельное оружие у Вилли Графа, я не знаю.

Наличная сумма 340,41 РМ, которая была у меня 18.2.04 г., когда я перед университетом неожиданно узнал об аресте двух студентов, оказалась при мне случайно, так как я с тех пор не был в квартире родителей. У меня уже очень давно есть привычка носить все имеющиеся деньги при себе.

На вопрос о связях и о политической позиции проф. Мута[22] из Зольна я даю следующие показания:

Ганс Шоль знаком с проф. Мутом уже много лет. Лично я познакомился с проф. Мутом примерно год назад в Зольне — благодаря Гансу Шолю. Проф. Мут интенсивно занимается религиозной литературой. Его позиция по отношению к национал-социализму мне не известна. По крайней мере, у меня нет повода считать, что проф. Мут занимается антиправительственной деятельностью. С моей преступной деятельностью проф. Мута ничего не связывает. Я не думаю даже, что Ганс Шоль рискнул посвятить проф. Мута в наши планы. Я не знаю за проф. Мутом ничего отрицательного. Во время моего единственного визита, который я нанёс проф. Муту, мы говорили о круге общения Стефана Георге, по отношению к которому проф. Мут высказывал своё неприятие.