Александр Зиновьев. Прометей отвергнутый

Каково же было его удивление, когда он получил от своего издателя Оливье Орбана, выпустившего «Исповедь отщепенца», предложение написать именно такую книгу о Западе. На эту мысль Орбана, очевидно, натолкнули главы «Исповеди», в которых Зиновьев высказывается о западной жизни, ну и, конечно, его многочисленные выступления в прессе. Он видел, что Зиновьев уже многое продумал, сформулировал, имеет собственную оригинальную концепцию. Орбан предложил развить и систематизировать те идеи, которые разбросаны в периодике, и представить их в виде полноценного исследования наподобие его знаменитого труда «Коммунизм как реальность».

Зиновьев не сразу решился писать книгу о Западе. Тем более что такая работа требовала специального исследования, на которое у него уже не было времени. К тому же он всё активнее включался в идейную борьбу, шедшую у него на родине. Весь его интерес, всё внимание были сосредоточены на событиях в России. Ему было не до Запада. Но вот обстоятельства драматически переменились. Советский Союз, а вместе с ним Советская Россия рухнули, потерпев сокрушительное поражение в холодной войне. Всё это заставило Зиновьева по-новому взглянуть на феномен Запада, который нанёс такой сокрушительный удар могучей сверхдержаве, причём без единого выстрела. Он постоянно критиковал Запад в контексте его противостояния с СССР, предполагая в Западе возможную жертву коммунистической агрессии, но вдруг Запад оказался победителем. В чём же источник его силы? Каковы перспективы эволюции человечества на основе такого исхода исторической битвы Запада против коммунизма? Является ли эта победа на самом деле окончательной? Что на самом деле несёт мировая гегемония Запада остальному человечеству? Эти вопросы мучительным вызовом терзали его ум. Разобраться с ними стало для Зиновьева насущной проблемой. Теперь он бы взялся за книгу и без предложения Орбана.

Рабочее название книги было «Запад». Однако описывая и анализируя социальное устройство Запада, Зиновьев сделал фундаментальное открытие, которое назвал «феноменом западнизма», и добавил это понятие в заголовок. Западнизм — это тип социальных отношений, который выработался в условиях формирования и развития западноевропейской цивилизации в эпоху Нового времени и получил распространение в большинстве стран капиталистического мира. Западнизм вырос на основе капитализма, существует в условиях капитализма, но не равен ему. Капитализм — среда и средство западнизма.

В предисловии к книге Зиновьев, основываясь на результатах своего исследования, дал ёмкую характеристику западнизма: «С точки зрения социально-экономической западнизм стремится к созданию гарантированных должностей и доходов для представителей тех видов деятельности, которые не являются непосредственными производителями материальных ценностей и услуг, и к усилению частного предпринимательства как самого эффективного средства принуждения людей к трудовой деятельности и повышения производительности её. При этом частное предпринимательство не связано необходимым образом с частной собственностью. Оно может быть таковым даже в том случае, если в деловой сфере не останется ни одного частного собственника, являющегося юридическим субъектом предприятия. В сфере социально-политической западнизм стремится к усилению недемократического аспекта системы власти и управления, к усилению роли государственности, к введению недемократических элементов в систему власти и к превращению демократии в средство манипулирования массами и в камуфляж для тоталитарного аспекта»[712].

Западнизм есть особая форма эксплуатации, основанная не столько на экономическом, сколько на социальном принуждении. При этом принуждение не носит явно выраженного насильственного характера. Идеологически оно замаскировано идеями личной свободы, гражданского равноправия, демократии, рыночной экономики, социального мира и благополучия. «Главным суммарным (или всеобъемлющим) мотивом западного общества в его современном состоянии, — считает Зиновьев, — является принудительно высокий жизненный стандарт большинства населения, для которого этот стандарт зависит от личных усилий. Чтобы удержаться на этом уровне, люди вынуждены проявлять беспрецедентную в истории человечества личную активность, изобретательность и деловитость, вынуждены выкладывать все заложенные в них потенции. Причём они вынуждаются на это в таких массовых масштабах, каких история ранее не знала.

На ранних стадиях западнизма люди такого рода были в значительной мере добровольцы и число их было невелико. Теперь число их превышает во всем западном мире сотни миллионов. И они лишь в ничтожной мере суть добровольцы. У них просто нет другого выбора. Они, может быть, согласились бы на более низкий жизненный уровень, если бы это сделало их жизнь несколько спокойнее, беспечнее и увереннее, но это уже невозможно без крушения всего западнистского образа жизни»[713].