Александр Зиновьев. Прометей отвергнутый

(Другие варианты: А. Постоянная зарплата (сначала отмечен этот вариант, зачёркнут. — П. Ф.); Б. Нерегулярные, но крупные доходы)

(Другие варианты: А. Нельзя сказать, чтобы я верил в это, но что-то в этом есть; Б. Обязательно знакомлюсь с прогнозами на неделю, месяц, год)

8. Если на улице плохая погода:

В. Иногда настроение зависит и от погоды.

(Другие варианты: А. У Вас то же самое на душе; Б. Погода не влияет на Ваше настроение)

9. Вы поставили перед собой цель, но Вас постигла неудача. Как Вы поступите?

В. Всё зависит от того, насколько для меня важна данная цель.

(Другие варианты: А. В следующий раз умерю свои амбиции; Б. Буду продолжать добиваться цели)

10. Считаете ли Вы, что способности и таланты передаются по наследству?

В. Важно и то, и другое.

(Другие варианты: А. Считаю, что главное — трудолюбие и упорство; Б. Да, считаю)

Сумма баллов, соответствующих каждому ответу, равна 22, что соответствует следующей характеристике: «Вы человек „золотой середины“. Вас нельзя назвать ни безынициативным, ни склонным к чрезмерному авантюризму. Вы стараетесь ставить перед собой реальные цели, сообразуясь с обстоятельствами и своими возможностями (которые Вы стремитесь трезво оценивать)».

Подчёркнуто в тексте и отмечено чертой на полях[782].

Надвигалась жаркая политическая осень. Предстояли выборы в Думу.

3 августа «Московский комсомолец» опубликовал его резкий комментарий «Если Вашингтон разрешит…»: «На мой взгляд, основной „осенней“ проблемой станут выборы в Думу и отношение к этому Кремля. И та, и другая сторона будет бороться за свои интересы. Одна часть политиков станет отстаивать идею честных выборов, другая — попытается установить тотальный контроль над ними или даже отменить их. Хотя, по моему мнению, страхи и расчёты обеих сторон сильно преувеличены, ибо в России уже сложилась определённая социально-экономическая система, которая вряд ли изменится. Поэтому осенью спор будет идти не о глобальных трансформациях, а о мелких, по социологическим меркам, изменениях. Народ хочет лишь, чтобы немножко подняли зарплату, увеличили пенсию, подсократили тех, кто грабит. Эти изменения очень важны для населения.

Сегодня я не берусь предсказывать, какие шаги предпримет Кремль ради удержания у власти. Но что бы он ни делал, его решения и действия будут зависеть от того, что ему позволят западные хозяева. Ведь без санкции Вашингтона Кремль давно ничего серьёзного не предпринимает. Но мне кажется, что Вашингтон не даст разрешения Кремлю предпринять что-нибудь серьёзное этой осенью, потому что после сербской авантюры ситуация в мире поменялась. В Югославии у американцев не всё прошло гладко. Поэтому Вашингтон побоится сталкиваться в очередной раз с общественным мнением, провоцируя Кремль на какие-то шаги.

Что касается, так сказать, „победителей“ в этой осенней драчке, то могу сказать, что в России постепенно сложились два лагеря. Причём их водораздел прошёл не между партиями, а прямо по душам людей. Оба лагеря смотрят, с одной стороны, на Запад, его подачки, а с другой — на развитие внутренних потенций России. Разница между лагерями состоит в том, кто в большей степени ориентируется на Запад, а кто — на Россию. Мне кажется, что постепенно верх будут брать „созидатели“»[783].

9 августа неожиданный ход сделал президент. Отстранив с поста премьер-министра С. В. Степашина, находившегося в должности всего третий месяц и, по сути, только ещё входившего в работу, Ельцин предложил стране нового лидера — директора ФСБ и секретаря Совета безопасности РФ В. В. Путина. Казалось, это было вызвано резким обострением ситуации в Дагестане, на территории которого 7 августа вспыхнули вооружённые столкновения с бандформированиями Басаева и Хаттаба. Но в специальном телеобращении к стране Ельцин открыто дал понять, что его выбор носит отнюдь не «технический» характер, а имеет долгосрочную политическую перспективу, и назвал Путина своим преемником на президентском посту. Подобных заявлений он прежде не делал. Для политической элиты страны настал «момент истины».