Александра

Настенька уходила, возвращалась, слушала новые темы. Политические аспекты только начали обозначаться в её сознании. Пока что она понимала лишь то, что положение в стране сейчас никого не устраивает. Она видела, как папа внимательно следит за возникающими спорами и неожиданно прерывает их новым тостом или какой-то шуткой. Пришедшая к Настеньке молодёжь была настроена агрессивно против всего и не хотели скрывать этого, а за столом сидели настоящие и бывшие работники ЦК комсомола и партии, которым это было весьма неприятно. Удержать от взрыва страстей, да с горячительными напитками было трудно.

Молодая поэтесса, узнав, что Григорий Ильич работает в ЦК партии, подсела к нему с вопросом, почему организована травля следователей прокуратуры Гдляна и Иванова. Эти имена не сходили со страниц газет и были темой спора на всех перекрёстках.

— Значит, Лигачёв действительно замешан в коррупции, если Иванов по телевиденью сказал о нём, а их за это сняли с работы, — язвительным тоном говорила она.

— Девушка, как же можно обвинять публично человека, если нет в руках доказательств?

Настенька проходила в это время мимо и на этот ответ немедля среагировала:

— Григорий Ильич, но ведь меня же обвиняли бездоказательно.

— Да, так разве это было правильно? Это-то как раз является примером того, как нельзя поступать.

— Но ведь это делали, и не кто-нибудь, а коммунисты. Прокурор тот, наверняка, член партии.

— Конечно, — не сдавался партийный работник, — к сожалению, есть коммунисты, которые поступают и не по совести, и не по закону. Но не означает же это, что так все должны действовать. Гдлян и Иванов многое сделали для раскрытия преступлений. Причём, не забудьте, что им, несомненно, помогали на самом верхнем эшелоне власти. Однако в случае с Лигачёвым, как и с другими, следует сначала представить в прокуратуру доказательства вины, возбудить уголовное дело, и только если суд назовёт его виновным, можно писать и кричать о нём повсюду.

— Все вы так, правду зажимаете, как до вас добираются, — воскликнула поэтесса и собиралась ещё что-то сказать, но в это время торопливо подошла Ирина Александровна:

— Девочка, извини, забыла, как тебя зовут.

— Лэсси.

— Как?

— Это мой псевдоним — Лэсси. А вообще я Таня.

— Хорошо, Лэсси или Танюша, ты не поможешь нам разложить мороженое в розетки? А то мы боимся, что оно растает, пока мы с Верой управимся. Настенька, — и она повернулась укоризненно к дочери, — разговариваете, а у Григория Ильича все рюмки и бокалы пустые. Как же так?

Хорошо, думала Настенька, что папе помогают Татьяна Евгеньевна и мама, которые то и дело прерывают спорщиков.

Свадьба завершилась спокойно, без скандала. Через несколько дней Володя вынужден был уехать в Ялту на работу, а Настенька осталась ещё на некоторое время пожить в Москве. Теперь она жила в новой для неё обстановке Володиной квартиры, знакомилась ближе с его родителями. Иногда выходила гулять, оставляя сына на попечительство другой бабушки, то есть Володиной мамы.

Митинг в Лужниках

В один из таких дней двадцать первого мая, поддавшись общему желанию увидеть митингующих, Настенька поехала в Лужники, где под открытым небом у стадиона собирались тысячи москвичей и гостей столицы по случаю предстоящего первого съезда народных депутатов СССР.

От метро дорожка вела прямо к стадиону. У самого её начала стоял молодой никому пока неизвестный человек приятной наружности. Он не так давно окончил педагогический институт имени Ленина. Отличие его от других студентов состояло, прежде всего, в том, что ещё до окончания вуза он уже знал, что никогда не будет преподавать, то есть делать то, чему его учили, а влиятельные лица обеспечат ему персональную заявку на приличную должность в солидном ведомстве.

Чуть позже он станет помощником городского головы Попова, в связи с чем лебезившие перед ним и искренне верившие в его большое будущее женщины будут ласково называть его «наш Серёженька», завоюет право называться советником президента, что вскоре резко изменит к нему отношение и заставит бежать за границу, спасаясь от правосудия, а пока здесь перед стадионом имени Ленина он приглашает всех желающих принять участие в митинге, на котором будет даже борец за демократию Ельцин.

Солнце ещё не палило настолько, чтобы нельзя было его выдержать, но пригревало, напоминая собой, что лето уже рядышком. Настенька пробиралась сквозь толпу поближе к наскоро сколоченной деревянной трибуне. На неё уже поднялась группа людей. Председательствовать поручили народному депутату СССР Гавриилу Попову. Он сообщил, что митинг проводится по инициативе клуба «Московская трибуна», общества «Мемориал», комитета писателей в защиту перестройки «Апрель», клуба «Демократическая перестройка»…