Александра Федоровна. Последняя русская императрица

Разве первый из Романовых не сел на трон в 1613 году? Вот уже целых триста лет одна династия царствовала в Рос­сии, строго блюла ее интересы и сохраняла свой престиж. Не наступила ли пора вспомнить об этом, пробудить все русские сердца напоминанием о легендарных именах в ее истории, усилить самое главное в русской душе — любовь к родине. После многих препирательств проект все же был одобрен. Царь тоже считал, что эти торжества, которые за­ставят всех вспомнить о борьбе и величии России, о муже­стве всего русского народа, окажутся весьма кстати, чтобы еще сильнее сплотить все еще очень разъединенный народ вокруг трона, народ, раздираемый абсурдным соперниче­ством во всех сословиях, народ, который таким образом по­лучит реальную возможность окончательного радостного примирения.В охваченной тревогами Европе, где по-прежнему созда­вались ложные и настоящие альянсы, где интриги шли сво­им чередом, охватывая все маленькие балканские народы и великие державы, не спускавшие уже с них глаз; некоторые политики подвергали критике решение Николая II с боль­шой помпой и размахом отметить событие общенациональ­ного масштаба, и утверждали, что сейчас подобное просто ни к чему. И тогда многие попытались извратить замысел императора, который собирался отметить это важное исто­рическое событие и устроить такие звонкие торжества, ко­торые станут последними радостными и веселыми торже­ствами в царской России.

Хотя дом Романовых, по существу, прекратил свое су­ществование после смерти дочери Петра Великого, импе­ратрицы Елизаветы, в 1761 году, последние правящие Рома­новы были потомками Павла I, матерью которого являлась Екатерина Великая (она была принцессой Ангальт-Цербт- ской, то есть немецкой принцессой), а «официальным» от­цом — император Петр III (немецкий принц Шлезвиг-Гол- штейн-Готторпский). Но на самом деле Павел I был сыном первого любовника Екатерины — Салтыкова, что заставля­ет нас считать нынешних Романовых Голштинами, или Ангальт-Цербстами, или Салтыковыми, но никак не Рома­новыми.

В то время один знаменитый генеалог провел тщатель­ное, глубокое исследование, чтобы установить* сколько в процентном отношении крови Романовых у Николая II, после чего заявил, что «официально» у государя остава­лось только восемь сотых крови Петра Великого, причем если руководствоваться истинной, а не вымышленной ис­торией...

Даже такой верный друг, как доктор Боткин, без всяких обиняков считал ошибкой идею проведения торжеств по по­воду трехсотлетия дома Романовых, к которому нынешний монарх имел столь слабое, весьма отдаленное отношение.Как бы там ни было, но теперь, после стольких лет, про­шедших после русской трагедии, можно обо всем судить иначе.

Александра, всегда бдительно следившая за престижем своего мужа, делала все, чтобы его не уронить, а еще больше возвысить в глазах народа, выступила с инициативой осуще­ствить такой план.

Некоторые свидетели еще совсем недавно писали, что знаменитые торжества, посвященные 300-летию дома Рома­новых, производили на всех потрясающее впечатление и надолго сохранились в их памяти.

В июне 1913 года великий князь Павел опубликовал в Париже книгу, переведенную профессором Эшаниновым, — «Царствование Его величества Николая II», в которой не без определенной куртуазности, присущей всегда книгам тако­го рода на основе воспоминаний, нарисовал более или ме­нее правдивую историю семьи Романовых.

Ни сам император, ни Александра не заблуждались на сей счет. Им было известно, что во всех уездах, во всех губерни­ях империи принимали посланцев революционных групп. Многочисленные забастовки, проходившие, правда, без се­рьезных последствий, дерзкие декларации членов государ­ственной Лумы, которые тут же подхватывала враждебно настроенная пресса, принуждали этих революционеров ис­кать любой предлог для общенационального возмущения и протеста. Не рисковали ли в определенном смысле и сами государь с государыней, решившись провести празднества, которые не имели почти никакого отношения к их родослов­ной?

Но успех праздника был бесспорным, — в течение не­скольких недель по всей стране царило такое веселье, кото­рое уже не наблюдалось на протяжении нескольких поко­лений.

Государь с государыней совершили символическое па­ломничество по тем губерниям, где находилась колыбель семьи Романовых. В Москве, Владимире, Ярославле, Кост­роме, — в едином общенациональном порыве все забывали накопившиеся с годами огорчения и обиды, вдоль берегов Волги выстраивались целые толпы людей, которые следова­ли за императорской четой.

Первый из Романовых — Михаил был избран царем в шестнадцатилетнем возрасте, после периода Смуты, двух Лжедмитриеви правления Бориса Годунова. Поднимаясь по иерархической лестнице, он стал еше и Московским патри­архом.