Александрийский Мусей от Птолемеев до Октавиана Августа

Со времени античности этот фрагмент вызывает непрерывные споры филологов. Одни считают его органической частью гомеровского эпоса, необходимой для понимания всей фабулы, другие утверждают, что это самостоятельное произведение, включенное в эпос при его редактировании. В этом случае предметом дискуссий становится время создания Каталога. Здесь мнения вновь диаметрально расходятся. Для одних Каталог – древнейшая часть эпического цикла о Троянской войне, подобная, например, библейскому Благословению Иакова, где перечисляются колена Израиля (Быт., XLIX, 1–28). Другие (и это мнение также существовало ещё в античности) приписывают Каталог кораблей деятельности комиссии, редактировавшей поэмы Гомера в правление афинского тирана Писистрата (560–527 гг. до Р. Х.).

Текст открывается самостоятельным зачином, вроде бы традиционным обращением к Музам, но автор молится им как божествам памяти, хранителям знаний о прошлом, то есть, божествам, покровительствующим, скорее, не поэтам, а ученым, – исследователям славного прошлого эллинов:

Ныне поведайте, Музы, живущие в сенях Олимпа:
Вы, божества, – вездесущи и знаете всё в поднебесной;
Мы ничего не знаем, молву мы единую слышим:
Вы мне поведайте, кто и вожди и владыки данаев;
Всех же бойцов рядовых не могу ни назвать, ни исчислить,
Если бы десять имел языков я и десять гортаней,
Если б имел неслабеющий голос и медные перси;
Разве, небесные Музы, Кронида великого дщери,
Вы бы напомнили всех, приходивших под Трою ахеян.
Только вождей корабельных и все корабли я исчислю.

(Hom.

Il., II, 484–493. Перевод Н. И. Гнедича).

Далее следуют подробное перечисление всех городов, чьи правители привели войска под стены Трои, и имена самих правителей, часто – с краткими родословными. В конце каждого фрагмента отмечается количество снаряженных ими кораблей. Перечисляются и силы троянцев, но им уделяется гораздо меньше места. Фрагменты, насчитывающие от шести до полутора десятков строк и более, интересно читаются как отдельные поэтические произведения. Перед нами предстают исторические города и целые области, с выразительными характеристиками и эпитетами; по замыслу составителя (или составителей) Каталога они, очевидно, должны навсегда остаться в памяти потомков как места воинской славы. Но читать весь текст до конца представляется весьма скучным занятием – слишком много имен, названий и цифр. Поэтические достоинства снижаются именно теми чертами, которые позволяют, несмотря на героический гексаметр, называть текст Каталогом в нашем понимании этого термина. Вряд ли гомеровская эпоха допускала такую навевающую скуку скрупулезность. Поэтому, даже если в основе Каталога и лежал какой-либо старый эпический текст, он, скорее всего, сильно разросся и оказался перенасыщен сведениями в результате вмешательства в поэзию ученых эрудитов. И такая «учёная» обработка вполне могла быть итогом деятельности комиссии Писистрата.