Александрин. Огненный цветок Вальхейма

— Разве вы не заметили, как он на вас смотрел? — заговорщицки шептала герцогиня ей на ухо. — Буквально пожирал взглядом. И это не первый раз, когда его светлость обращает на вас внимание. Уж поверьте мне, я де Шалона хорошо знаю.

— Но я всегда считала, что вы сами в нём заинтересованы, — недоумённо протянула Алис.

— Ах, между нами всё уже давно в прошлом. Я счастлива в браке и Морану желаю счастья, — сжимая острый локоток девушки, призналась её светлость. — Счастья, которое он, несомненно, заслуживает. А эта необразованная девчонка (слышали, что она вчера вытворяла?!) только и знает, что мучает его и ставит в неловкое положение. Маркиз уже дважды её к родне в деревню отсылал, но эта Александрин та ещё липучка. Нашла повод — видите ли, присутствия её возжелала королева — и примчалась в Оржентель. Его светлость позаботился о том, чтобы жёнушку поселили от него как можно дальше, но она всё равно умудряется отравлять ему жизнь. — Раскрыв веер, д’Альбре несколько раз в сердцах им взмахнула и с искушающей улыбкой продолжила: — А вы, я вижу, девушка образованная, утончённая, интересная. В обществе такой приятно провести время и краснеть за вас не придётся. Мой вам совет, не скромничайте, а действуйте. Зачем к вам подходил маркиз?

— Хотел поговорить об одной фамильной драгоценности, — бесхитростно призналась дю Файи.

— Ну, это только предлог, чтобы остаться с вами наедине, — уверенно заявила герцогиня. — Пригласите его светлость к себе на приватную беседу. Вот увидите, он согласится.

И действительно, Страж принял приглашение с ней отужинать. Причём сразу, не задумавшись ни на секунду. И после вёл себя с женой — с этой деревенщиной! — подчёркнуто холодно, даже не смотрел в её сторону.

Отчего Алис только утвердилась в своём решении: непременно вызволить маркиза из цепких ручек его крестьянки-жены.

А в будущем, если Единая будет к ней благосклонна, возможно даже, присоединить к скромному титулу виконтессы титул сиятельной маркизы де Шалон.

— Может, вина?

Маркиз рассеянно кивнул. Не будь он поглощён своими мыслями, несомненно, заметил бы, как после его небрежного кивка глаза мадмуазель дю Файи засияли, точно звёзды во мраке неба. Не укрылось бы от его внимания и то, с какой поспешностью девушка бросилась наполнять бокалы хмельным напитком, путаясь в складках своих многочисленных юбок. Колени Алис предательски подрагивали. Мысленно она уговаривала себя быть сдержанной и не показывать до поры до времени чувства, что вызывал в ней маг.

Хоть сдерживать себя с каждым мгновением, проведённым в обществе Стража, становилось всё сложнее. Интимный полумрак комнаты, едва разбавленный приглушённым мерцанием свечей, заставлял сердце девушки учащённо биться, кусать в волнении губы и предвкушать мгновения близости.

Рдяная струйка полилась из тонкого, овитого лозой горлышка бутылки. Несколько капель упали на инкрустированный слоновой костью столик — руки Алис не слушались.

И речь, к ещё большему смущению девушки, подводила. Еле произнесла, запинаясь:

— На… надеюсь, вы голодны. Я велела подать нам лёгкий ужин.

Моран поднял на красавицу глаза и с полуулыбкой, осветившей его усталое, задумчивое лицо, проговорил:

— Я бы с радостью разделил с вами трапезу, дорогая Алис, но, боюсь, это проявление дружеской симпатии могут неверно истолковать. Да и супруга моя отличается… хм, весьма богатой фантазией. Не хотелось бы давать ей новый повод думать о том, чего не было и быть не может.

Алис нахмурилась. Не на такой ответ она рассчитывала и уж точно не предполагала, что его светлость вдруг вспомнит о своей несносной жене.

Но так просто опускать руки виконтесса не собиралась. Подхватив бокалы, один передала Стражу. Пригубила из другого и, прошуршав кринолином, опустилась на подлокотник кресла, в котором расположился горячо желанный гость.

— И почему же не может быть? — Алис томно выгнулась, подаваясь навстречу магу, позволяя тому в полной мере насладиться созерцанием её прелестей, подчёркнутых глубоким вырезом платья. Кончик языка скользнул по нижней губе, демонстративно стирая терпкую алую каплю. — От такого, маркиз, не отказываются.

Моран погасил в себе вспышку раздражения и проронил вкрадчиво:

— То украшение, о котором мы утром говорили, — я щедро за него заплачу. Назовите любую сумму, которая вас устроит.

— К чему же такая спешка? Этими разговорами о деньгах вы только всё портите, — насупилась кокетка. Тонкие девичьи пальчики игриво прошлись по богатой вышивке камзола, зацепившись за золочёную пуговицу на манжете, украшенную замысловатой резьбой. — О делах поговорить всегда успеем. Лучше расскажите о себе. Всегда восхищалась Стражами, вашим бесстрашием.