Алексаша

– Выручи, братик, мой сын попал в тюрьму, а ему нельзя в сырой камере долго оставаться, у него астма, чтобы его выкупить, нужно три миллиона, дай денег…

– А что же муж не дал денег? – спросил растерянный Алексаша.

Александра смутилась, но призналась:

– Мой сын уже один раз попадал в тюрьму, и отец выкупал его и сказал, что больше выкупать не будет, чтобы он исправился…

– Ну, сейчас у меня на руках такой большой суммы нет, но как только соберу деньги, тебе отдам… – утешил её Алексаша.

– Только ты уж скорее… – плакала Александра.

Алексаша задумался, где же ему взять такую сумму. Конечно, можно было продать что-то из драгоценностей, подаренных Петром, но это – долгий процесс, а Александра просила достать деньги как можно быстрее. Алексаша направился в казну, чтобы увидеться с казначеем и другом Лёшкой Бровкиным и посоветоваться с ним, что делать. Но когда пришёл, то Лёшки не увидел, зато там сидели три боярина и что-то подделывали в документах.

Они сначала испугались Алексаши, но потом один из них предложил Алексаше:

– Мы тут казнокрадством занимаемся, за молчание хочешь три миллиона?

У Алексаши промелькнула мысль, что именно столько денег нужно, чтобы выкупить племянника и, не подумав об ответственности, он сказал:

– Хочу, давайте!

Всё это видел за шторкой Владислав Соколовский.

Потом Алексаша поехал отдать деньги Александре, а когда вернулся, то Пётр ошарашил его словами:

– Представляешь, пока казначей болел, три боярина подделали документы и взяли из казны столько денег! Казнокрады! Так бы и дал им сапогом! Ну, я в этот раз им покажу! Я велел высечь их на площади! И так я намерен поступать с каждым казнокрадом!

Алексаша только сейчас осознал, что наделал, и от этих слов Алексаше стало плохо.

А потом все собрались смотреть, как наказывают казнокрадов. Алексаша сидел рядом с Петром и не мог спокойно смотреть на это: он то зеленел, то бледнел, то краснел, то ёрзал, то затыкал уши, то закрывал глаза руками…

«Бедный братик, наверное, это действие навивает ему воспоминания из трудного детства…» – подумал Пётр и спросил у Алексаши:

– Тебе нездоровится, Алексашенька? Может, пойдёшь к себе?

– Да, мне нездоровится, я пойду… – еле выговорил Алексаша и ушёл.

Может Петра Алексаше пока удалось провести, зато Лёшка Бровкин, который уже выздоровел и тоже присутствовал, как зритель, на площади, сразу понял, что с Алексашей что-то не то.

Лёшка встал со своего места и направился за Алексашей.

Когда Лёшка зашёл в комнату, Алексаша сидел, взявшись за голову и округлив глаза.

– Так, дружище, рассказывай, что случилось! – потребовал Лёшка.

Алексаша вдохнул и во всём признался.

– И ты ради этой сестрицы, которая тебя и за брата-то не считала, гнала, так себя подставил?! У племянника твоего отец побогаче тебя будет, что ты не в своё дело полез? Вот теперь сам кашу заварил, сам и расхлёбывай! Если Пётр разгневается, сам будешь виноват! – стал бранить Алексашу Алёшка на чём свет стоит.

– Лёша, я в панике, мне такой позор грозит, что у меня сердце выпрыгнуть готово, а ты ещё так говоришь! Ну и умеешь ты успокоить! – обиделся Алексаша.

– Хорошо, – вдруг сказал Алёшка, – я, кажется, придумал выход. На тебя много клевещут, если Петру кто-нибудь скажет, что ты замешан в этом деле, а ты скажешь, что это ложь, Пётр поверит тебе. Только надо это сказать убедительно, не волнуясь, иначе выдашь себя. Ну, представь, что я – Пётр, попробуй оправдаться…

– Я… я ни-ни-ничего не… не… брал… это кле-клевета… – с напуганной физиономией протараторил Алексаша.

Лёшка выслушал это со скучающим видом и, обречённо махнув рукой, прервал Алексашу словами:

– А на этом месте Пётр вызовет конвой…

Алексаша обиделся и швырнул в Лёшку сапогом:

– Не буду я врать Петру! Не врал и не буду! Честно всё скажу, будь, как будет…

– Ладно, может, твоя история и твой бледный вид разжалобят Петра… – сказал Лёшка и, уходя, добавил – Скажешь потом, как Пётр отреагировал…

А тем временем к Петру подошёл Владислав Соколовский и с хитрым видом сказал:

– Наказывать казнокрадов публично – это очень мудрое решение, ваше Величество, только я знаю ещё одного казнокрада, замешенного в этом деле…

– Кто? – удивился Пётр.

– Александр Данилович Меньшиков… – с торжествующим видом ответил Соколовский.

«Вот жужелица! И носит таких Земля!» – подумал Пётр, но ничего не сказал, а пошёл в казну: посмотреть по документам, правду ли сказал Соколовский. Действительно, трёх миллионов не хватает.

Сначала Пётр рассердился, но потом успокоился и задумался, что заставило Алексашу так поступить и что же теперь делать. Конечно, Пётр очень дорожил Алексашей и совершенно не собирался как-либо его наказывать.

« Нужно сохранить этот инцидент в тайне, но поговорить с Алексашей» – подумал Пётр.

– Слушай, Соколовский, скажешь об этом кому-нибудь, всех званий лишу! – к великому разочарованию Соколовского погрозил Пётр. После этого Пётр направился к Алексаше уже совершенно не сердитый на своего младшего друга.