На сцене мы видели невероятно сконцентрированного на своем деле музыканта, лицо которого ни разу не дрогнуло, несмотря на то что партии были сложными, а темп – дьявольским. Но, как только хмельное зелье попадало ему в глотку, он сразу же превращался в гребаного нудного болтуна, за историями которого было не угнаться. Ни нам, ни самому рассказчику в итоге. «Эй, Аллу. Прям серьезно, Аллу. Нет ты послушай, Аллу…»
Парвиайнен в сознании и бессознанке был как Джекилл и Хайд. В одном из туров по Европе он после выступления выпивал пару бокалов пива вместе с остальными и потом таинственным образом куда-то исчезал. А через какое-то время он уже возвращался к нам чудовищно пьяным, с подводкой и тушью на глазах. У этого чувака где-то в рюкзаке была бутылка Jack Daniels, зеркальце и косметичка, что ли? Я не мог выносить эту сторону его личности, а вскоре и другие не смогли. В остальном он нам очень подходил, но алкоголь был ему противопоказан. Для записи следующего альбома в группу вернулся Тонми, но одновременно с этим Марко нашел для себя кое-что более значительное.
Когда Sinergy играли на разогреве у Nightwish в Европе, Хиетала получил предложение, от которого невозможно было отказаться. Когда он позвонил мне и рассказал о своих планах, я лишь ответил, что на его месте поступил бы точно так же.
Марко к тому времени уже не так нравилось быть в Sinergy, и он в очень подходящий момент присоединился к молодой развивающейся группе. Отличный парень попал в отличную банду, чтобы играть отличную музыку. Туомас Холопайнен, по моему мнению, – один из самых крутых композиторов за всю историю металла.
Марко присоединился к достойной команде. Сначала он провел несколько лет в группе Tarot и был первопроходцем финского хеви, потом немного побыл в Sinergy и в итоге перешел в Nightwish. Классная история. И на этот раз у него все сложилось удачно.Ушедшего Марко заменил Лаури Порра, и это никоим образом не уменьшило огневую мощь и мастерство группы. Наоборот. Ниило Рюти и Лаури Порра – самые крутые басисты, с которыми я имел честь играть. Мы давали хорошие концерты, пока через пару лет группа не распалась. Работа над четвертым альбомом началась в 2004 году, но так и не была завершена, так что
Глава восьмая
в которой уже опытные музыканты группы Children of Bodom записывают свой третий студийный альбом
В 2000 году у Children of Bodom не было полноценных туров, мы выступали только на основных фестивалях и давали отдельные концерты то тут, то там. Тогда запись дисков проходила немного быстрее, чем в наше время, и осенью в шведской студии Abyss мы начали работу над альбомом
В то время перед выходом альбома было крайне важно сначала издать сингл, и поэтому мы заранее выпустили песню „Hate Me!“, а в качестве так называемого би-сайда – кавер на песню „Hellion“ группы W.A.S.P. Эта композиция была моим личным выбором и прямой отсылкой к моему детству, когда W.A.S.P. казались мне чем-то очень опасным. Как раз от их творчества и произошел мой псевдоним „Wildchild“.
Конечно, эта песня по стилю отличалась от общего направления группы, но, по сути дела, никто против нее не возражал. Если не брать в расчет меня, больше всего эта идея понравилась Александру Куоппале.
Мы уже играли „Hellion“ вживую после выхода первого альбома, потому что нам нужно было дополнить чем-нибудь сет-лист. На концертах песня покорила публику, а сингл даже стал платиновым. Позже мы несколько раз получали золото за другие записи, но второго платинового диска у нас нет. Ну, по крайней мере пока. А ведь все возможные на этом свете каверы уже записаны.